– Позвольте, – попросил я и, взяв письмо, углубился в чтение.

Оно было очень коротким, буквально несколько предложений. Глава семьи бегло сообщал, что нашёл себе место в одной из казачьих станиц под Ростовом (станица в письме не называлась), стал прилично зарабатывать и с нетерпением ждёт к себе дорогую жёнушку и младшую дочурку. Пусть обе продают дом и хозяйство и как можно скорее выезжают в Ростов. Там их, если что, на вокзале встретит надёжный человек, который и привезёт к отцу. Чтобы этот человек узнал их, пусть жена держит в руках Псалтырь.

Оторвавшись от чтения, я перевёл взгляд на женщину.

– То есть, если я правильно понимаю, ваша мать и сестра уехали в Ростов, а потом от них ни слуху ни духу?

Она кивнула.

– Да. Я выждала немного, надеясь, что это какая-то ошибка, недоразумение, но затем не выдержала, купила билет и приехала в Ростов.

– На вашем месте я бы всё-таки не волновался, – попробовал успокоить её Пётр. – Вот увидите – найдутся ваши родные, всё образуется, а вы только накрутили себя! Это ж надо было из самой Вологды к нам примчаться!

– Я бы охотно поверила вам, но, боюсь, это не так, – твёрдо объявила Оксана Викторовна.

– Почему?

– Я же сказала – письмо написано чужой рукой. И больше нет никаких известий ни от отца, ни от матери…

Пётр хотел что-то сказать, но я его остановил.

– Ладно, попробуем для вас что-то сделать. Сразу предупреждаю: мы – не волшебники, кроликов из цилиндра не вытаскиваем и вообще – у нас с чудесами глухо.

– Я понимаю: понадобится чудо, чтобы я смогла найти своих родных. Что ж… остаётся лишь верить в него.

– Продиктуйте, пожалуйста, фамилии, имена и отчества ваших родных, – я положил перед собой лист бумаги и приготовился писать.

– Яковлев Виктор Архипович, Яковлева Тамара Степановна…

Я стал выводить ФИО потеряшек, но внезапно замер, вспомнив метки на нижнем белье найденных в балке трупов: женщины и девочки лет восьми. Там фигурировала вышитая буква «Я».

– Погодит-погодите, – попросил я. – Сколько лет вашей сестре?

– Семь.

– Хм… Знаете что, Оксана Викторовна, вы, пожалуйста, не переживайте, но я покажу вам сейчас пару фотографий. Сразу хочу сказать, что ничего хорошего на них нет и, наверняка, они не имеют никакого отношения к вашим родным… Но ради формальности – посмотрите на них…

– Хорошо. Показывайте.

Скрепя сердце я достал из уголовного дела фотографии покойницы и малышки, протянул их женщине.

– Вот. Надеюсь, это не они…

Оксана Викторовна положила карточки перед собой.

Я внимательно наблюдал за её реакцией.

Внезапно её лицо стало мертвенно-бледным, она тяжело задышала и опустила голову, закрыв глаза руками. Я понял, что она плачет.

– Воды, – бросил я Петру.

Тот мигом схватил пустой стакан и наполнил её водой из графина.

– Вот, выпейте, пожалуйста, Оксана Викторовна.

Она вцепилась в стакан, сделала несколько глотков и едва не выронила из рук.

– Это они… – тихо простонала женщина. – Господи, не верю своим глазам – это они!

Оксана Викторовна перевела взгляд на меня.

– Что с ними произошло? Они ведь не живые, да?

– К несчастья, мы недавно нашли их тела. Вашу мать и сестру убили, мы ищем того, кто это сделал…

– А отец? Он тоже погиб?

– Не знаю, – сквозь зубы, произнёс я.

Мне было страшно неловко перед этой женщиной за то, что паскуда, которая размозжила её матери и сестре головы, всё ещё бродит по белу свету и быть может прямо сейчас убивает кого-то ещё.