Демон недовольно скосил зрачок на сына, вяло остановил рыцаря движением ладони, а потом снова уселся на трон. Но теперь в нем будто затеплилась жизнь — я бы сказал, что, увидев меня, полутруп оживился.

— Подведите его к трону.

Мэйнард с легким удивлением глянул на меня, но кивнул зверям. Они подтащили меня к краю магической схемы.

— Отпустите.

— Но, отец, — сказал Мэйнард, — Он владеет стихией…

— Жалкий поднебный червь… — вырвалось у демона, — Сын, ты и вправду думаешь, что первушник может причинить мне вред?

Меня отпустили, я упал на колени, но быстро встал, отряхиваясь. Исподлобья я смотрел на демона, но мой взгляд то и дело опускался на копье. Чертов коррупт, он так и манил, искушал подойти… К этому еще и добавлялась жажда иметь такое копье, уж с ним бы я натворил дел.

— Да, дьявольская медь имеет над вами огромную власть, поднебятина, — усмехнулся демон, заметив мой взгляд.

Я усмехнулся, но промолчал. Мои мысли работали, пытаясь придумать невозможный план — как, не имея ничего в руках, сбежать из зала со зверями, человеком и демоном.

— Сильная воля, — одобрительно кивнул сидящий на троне, — Я ждал тебя долго, тысячи лет.

Рядом раздался удивленный возглас Мэйнарда:

— Отец, я не понимаю…

— Молчи, сын, — демон с пренебрежением отмахнулся, потом взглянул на меня, — Я Вотан, и я такой же, как и ты.

— Какой? — спросил я, будто бы не понимая, о чем он.

Рядом раздался лязг доспехов — Мэйнард подошел ко мне и, схватив сзади за шею, стал пригибать к земле:

— Как ты, жалкая первота, смеешь открывать рот!

— Сын, если ты не уберешь от него свои поганые руки… — с усталостью произнес демон, и Мэйнард, пораженный этими словами, отошел от меня.

Надо было видеть лицо рыцаря — он смотрел на меня, как на что-то доселе невиданное. Что могло заставить так отца разговаривать с сыном?

— Ты тоже пришелец из мира, построенного на костях мертвого Абсолюта, — пояснил Вотан, и чуть склонился вперед, пытаясь пристальнее меня рассмотреть.

Я молчал, обегая взглядом зверей, находящихся в помещении. Они не просто стояли — каждый находился в особом руническом круге, и, судя по лицам, они испытывали не самые приятные ощущения. Но продолжали стоять.

Больше всего меня интересовало оружие, которым владели эти стражники. В основном мечи, пара луков, но у двоих были копья. Правда, к ним надо было скакать через весь зал, рискуя пересечь рисунок на полу… Насколько я уже разбирался во всей этой магии, этого лучше было не делать.

— Как видишь, сейчас я не в лучшей форме, — усмехнулся Вотан, — Я достиг огромного величия, но был убит.

— Убит?

— Да, — он ткнул пальцем вверх, — Там случилась битва, но меня предали! Кругом одни предатели. Да о чем тут говорить, когда даже собственный сын…

Он замолчал, собираясь с силами, а Мэйнард звонко ударил себя по нагруднику:

— Отец, скоро свершится, и Зигфрид ответит за содеянное.

Вотан лишь поморщился, не обращая особого внимания на рыцаря. Мэйнарда это явно задевало.

— Все это, — демон движением пальца описал комнату и поднял взгляд на корчащихся над троном нулей, — помогает мне существовать. Мне нет места в Тенебре, нет места в Медосе… А Инфериор постепенно убивает меня.

— Отец, я не допущу, — снова вставил Мэйнард.

— Сын, я жду твоего восхождения на трон уже сотни лет, — устало опустив веки, сказал Вотан.