|
Теперь я понял, откуда взялась любовь дядюшки Вервэна к птицам, обитавшим на заднем дворе. – Да, сэр, – сказала Меррик. – Он говорил, что те птицы волшебные. Именно он велел рас-ставить в саду кормушки. Я уже вам рассказывала. Кто будет их наполнять, когда я покину дом? – Мы обо всем позаботимся, – постарался успокоить ее Эрон. Я видел, что он очень волнуется за Меррик. А она тем временем продолжала: – Ацтеки верили в колибри. Эти птички как по волшебству зависают в воздухе. Они поворачиваются то в одну, то в другую сторону и меняют цвет оперения. Существует легенда, что воины ацтеков, погибая, превращаются в колибри. Дядюшка Вервэн говорил, что чародеям нужно знать обо всем. Дядюшка Вервэн говорил, что в нашем роду все чародеи и что мы появились за четыре тысячи лет до ацтеков. Он рассказал мне о картинах на стенах в пещере. – И ты знаешь, где находится эта пещера? – спросил Эрон и тут же поспешил добавить: – Дорогая, ты не должна никому об этом рассказывать. Люди теряют рассудок из-за таких тайн. – Я храню записки дядюшки Вервэна, – все с тем же задумчивым видом ответила Меррик, опустила острое орудие на остальные свертки. Настала очередь четвертого предмета, который она небрежно развернула: маленького при-земистого идола такой же тонкой работы, как и предыдущие раритеты. Ее рука снова потянулась к круглой, украшенной колибри, рукояти остроги. – Они использовали это, чтобы пускать кровь, когда колдовали. Дядюшка Вервэн сказал, что я найду предмет для пускания крови, а Мэтью потом пояснил, что это он и есть. – В этом чемодане еще много других предметов, да? – спросил я. – А эти, безусловно, самые важные из них. – Я огляделся по сторонам. – Что еще здесь спрятано? Она пожала плечами. Только сейчас я заметил, как на чердаке душно и как Меррик жарко под этим низким потолком. – Пойдемте. Давайте все сложим обратно в чемодан и спустимся в кухню, – попросила она. – Велите своим людям не открывать ящики, а просто перевезти их туда, где они будут спокойно храниться. Я заварю хороший кофе. У меня он отлично получается – лучше, чем у Холодной Сандры или Большой Нанэнн. Мистер Тальбот, вы вот-вот упадете в обморок от жары, а вы, мистер Лайтнер, чересчур взволнованы. В этот дом никто никогда не вломится, а ваш дом охраняется круглые сутки. Она тщательно завернула лезвие топора, идола и острогу, потом закрыла чемодан и защелкнула два проржавевших замка. Только тогда я обратил внимание на потертую картонную бирку с названием одного из аэропортов в Мексике и на несколько наклеек, указывавших, что после этого аэропорта чемодан преодолел еще много миль. Я повременил с расспросами, пока мы не оказались на кухне, где было немного прохладнее. Девочка была абсолютно права, говоря, что я вот-вот потеряю сознание из-за жары. Я чувствовал себя разбитым. Меррик опустила чемодан на пол, сняла с себя белые колготки и туфли, включила ржавый вентилятор над холодильником, который лениво завибрировал, и принялась готовить кофе. Эрон начал искать сахар и в старом «ящике со льдом», как она называла морозилку, обна-ружил кувшин еще свежих сливок. Однако Меррик от них отказалась и подогрела, не доводя до кипения, молоко. – Вот как нужно готовить кофе, – сказала она, обращаясь к нам. Наконец мы расселись за круглым дубовым столом с выкрашенной в белый цвет чистой столешницей. Кофе с молоком был крепок и вкусен. Пять лет, проведенные среди восставших из мертвых, не убили во мне воспоминания. И ничто никогда его не убьет. По примеру Меррик, я щедро насыпал в чашку сахар и пил большими глотками, искренне веря, что кофе восстанавливает силы, а осушив чашку до дна, я откинулся на спинку скрипучего деревянного стула. Кухня содержалась в образцовом порядке, хотя и по старинке. |
