— Но вы ведь только что выписали чек на пятнадцать тысяч долларов…

— Да, конечно. Он оставил мне кое-что, чтобы я смогла приехать к нему. Я продала свои драгоценности и заняла остальное под залог автомашины…

Постепенно я начал понимать ситуацию. Она доверила мне последний шанс, который у них оставался. Эта женщина была азартным игроком и если верила кому-то, то верила до конца!

— Послушайте, может быть, мне удастся достать суденышко подешевле?

Она покачала головой.

— Я не хочу выходить в море на развалюхе. И мы все равно вернем наши деньги, когда найдем самолет.

— А вы понимаете, в каком положении вы можете очутиться, если я окажусь мошенником?

— В этом и заключалась моя неудачная затея с ружьем. Мне необходимо было время, чтобы присмотреться к вам, Билл. Я же говорила вам, помните?

— Помню. А теперь послушайте меня. До сих пор я сочувствовал Макслею, потому что он один на один боролся с опасностью, теперь же я понимаю, как был не прав. Он никогда не был одинок. Вы всегда были ему достойным помощником.

Она ничего не ответила, и я почувствовал, уж не зашел ли я снова слишком далеко, так что она решила вывесить передо мной дорожный знак с указателем направления и ограничения скорости. Но то, что произошло вслед за этим, было уж слишком неожиданным для меня. Она вдруг быстро скользнула ко мне на сиденье, приговаривая: "Билл, Билл…", прильнув ко мне всем телом, обняла руками за шею, отыскала губами мои губы, и я потонул в океане блаженства по имени Шенион Макслей… Однако, даже утопая в этом бесконечном блаженстве, я успел с удивлением подумать, почему она не перестает повторять мое имя с какой-то тревожной интонацией, словно ей хочется немедленно разрыдаться…

— О'кей, Джек! — послышался чей-то голос. — Тормози и сворачивай сюда!

ГЛАВА 11

Я обернулся. В лицо мне ударил луч света, и другой голос, в котором я сразу распознал голос Беркли, произнес насмешливо:

— Эй, приятель, да вы никак совсем помешались на сексуальной почве?

Две мысли одновременно вспыхнули в моем мозгу. Первая заключалась в том, что они ничего не слышали из нашего разговора и не подозревают нас ни в чем. Ее реакция была настолько быстрой, что они лишь успели заметить то, зачем влюбленные парочки обычно уединяются в автомобиле в стороне от дороги. Это было хорошо.

Но была и вторая мысль, от которой я почувствовал, что теряю почву под ногами. Свет их фонаря был направлен мне прямо в лицо, и они были бы слепыми кротами, если бы не заметили следов, которые оставил на нем коротышка.

Я был, как всегда, прав.

— Хм-м-м, — мягко протянул Беркли. — Так вот куда он девался…

— Кто? — спросил я, пытаясь оттянуть время. Мои мысли лихорадочно метались в поисках выхода. — О чем вы толкуете?

— Не валяй дурака! О парне, которого ты сшиб с ног на озере.

Если я стану отрицать, они все равно мне не поверят. Первым делом они направятся на пристань и наведут справки у вахтеров. И тогда станет ясно, что я причастен к исчезновению коротышки, поскольку я отрицаю показания двух свидетелей. Подтвердить, что я виделся с ним? Сыграть роль хвастливого дурака, гордящегося своими достижениями в размахивании кулаками? Сделать вид, что мне удалось побить плюгавчика и попытаться отвести от себя подозрения? У меня было мало шансов на успех, но это было лучше, чем ничего!

— Если это тот, о котором ты говоришь, то у нас с ним действительно был небольшой разговорчик сегодня вечером.