Снова...

- Он был тогда, - я произнесла это, пробуя вино, в котором явственно ощущался привкус крови. И это мне не привиделось. Я оглянулась, и Гюнтер возник за левым плечом.

- Мне показалось, что вам стоит учитывать некоторые особенности нынешнего вашего состояния...

Я кивнула.

Стоит?

Хорошо.

- А...

- Рашья знает свой долг. И я осмелился взять на себя составление соответствующих бумаг. Аарон Маркович согласен, что подобного рода сделки надлежит заверять нотариально, дабы избежать в будущем неприятных исковых заявлений...

Спасибо.

Обоим.

И это действительно надо было сделать еще вчера или позавчера... нет, я верю людям. В целом. Глобально так сказать. Некоторым даже больше, чем прочим, но...

...с договором надежней.

А то потом вдруг окажется, что я обманным путем заманила беспомощную женщину в страшный свой дом и там издевалась, отымая кровь...

...кровь и вино - отличное сочетание.

- Еще мы взяли на себя труд выправить документы. К сожалению, Рашья пребывает в стране не на совсем законных основаниях, как и старшая ее дочь... понадобится ваше заявление...

- Пусть Аарон Маркович составит, я подпишу...

- Девочка неграмотна.

- Найдите учителей... и Гюнтер, ей необходимо будет представление...

...а еще регистрация в Церкви, как-никак ведьма, хоть и юная. Но этим я инквизиторов озадачу, пусть отрабатывают съеденных перепелок.

Старик слегка склонил голову.

Не сомневаюсь, что образованием маленькой дикарки он займется, пусть исключительно из чувства долга: нельзя позволить, чтобы в столь благородном древнем семействе кто-то из дворни не умел читать. Нет, эти заботы мне есть на кого переложить.

- Он был тогда... - я повертела бокал в пальцах. - И уцелел... чудом или...

...не чудом?

А что если то общество было лишь... скажем, пробой пера? Игрой, которая переросла в нечто большее? Помнится, имелся у меня приятель, испытывавший просто нечеловеческое желание руководить кем-то... не важно, слугами ли в отеле или любовницей... из-за этого мы и разошлись. Не имела я желания отчитываться кому-то в своих действиях или, упасите Боги, подчиняться.

- Он испугался... когда всех зачистили... думаю, испугался крепко... - как ни странно, но меня слушали. Вильгельм не переставал жевать, Диттер гонял по тарелке одинокую горошинку, Монк же просто сидел. Но слушали все.

И Гюнтер, державшийся в тени столовой.

- Не знаю, что стало с заводилами...

- Сожгли, - Вильгельм сунул кусок хлеба прямо в блюдо. - Что? Когда вызов пришел о старом дерьме первым делом вспомнили... мне с собой дело сунули. На почитать.

- И как?

Вильгельм скривился, а капля острого соуса, сорвавшись с хлеба, упала на скатерть.

- Свою смерть они заслужили...

- Почитать оставишь?

- А тебе своих кошмаров мало? Хотя... бери... тогда всех зачистили... и многих прижали из тех, которые достойные и опора города... кому удалось доказать непричастность, просто уехали подальше. Другие отделались штрафами или покаянием... были и те, кто на рудники попал. А заводилы, как ты выразилась, на костер... и без милости.

...милость у Церкви была специфической. Но, пожалуй, я бы не отказалась от чаши с дурманом, все же очищающее пламя...

Нет.

Заслужили.

И те, и эти... и надеюсь, меня позовут на сожжение. Пусть ныне публичные казни ушли в прошлое, однако на этой я бы поприсутствовала. Я не Норма, у меня со всепрощением сложно.

- Значит, тоже думаешь, что кто-то из прежних... испугался, затаился... а может, и покинул город, когда почувствовал, что жареным пахнет... все-таки раскрытие их было делом времени, - Вильгельм попытался стереть пятно, но лишь размазал. И воровато оглянувшись, он кинул на него салфетку. - А теперь вернулся и потянуло на старое.