***

– Послезавтра, – тихо сказал Натабура, наклонившись над столом. – Предположительно. Го-Данго сам еще не знает.

В новом доме у них появились новые традиции: вечерами они ужинали вместе. Рыба и немного риса. Скромная еда, к которой они привыкли. Даже дешевое сорговое вино не украсило их стол. Акинобу предпочел часуйме легкий желтый чай. А Натабура довольствовался чашкой холодной воды. Афра же доставалось сырое мясо и молочные ребра. Он уволакивал свое богатство в угол и, довольно урча и косясь так, что были видны одни белки, пожирал все в гордом одиночестве, потом тихо, как тень, возникал у ноги Натабуры и скромно выклянчивал еще что-нибудь вкусненькое.

– Ты предупредил своего человека? – спросил учитель Акинобу, не потому что не доверял, а потому что хотел убедиться в разумности действий своего ученика. Впрочем, он уже не считал Натабуру учеником, скорее – сыном, который все понимает, а решения его правильны и тщательно взвешены. Ведь они давным-давно, еще когда Натабура был маленьким, ступили на путь махаяна и всеми своими поступками только подтверждали его истинность: как из семени развивается гигантский дуб, дающий желуди – семена истины, так и Натабура рос и созревал, подобно дубу, чтобы однажды приблизиться к Богам.

– Я скажу ему в тот же день.

– Хорошо, – согласился учитель Акинобу. – Сегодня вечером я пойду на Шествие Хомуда.

Натабура вопросительно посмотрел на него, хотя намерения учителя для него были ясны, как божий день.

– Помнишь, я снял с тебя гэндо Амида?

– Помню, – кивнул Натабура.

– Хочу вернуть должок. Это облегчит нашу задачу. Гэндо Амида склоняет его владельца к гибели.

– Подождите, сэйса, но ведь дары раздает император, а не регент?! Или я ошибаюсь?

– Ты не ошибаешься. Я не знаю, как это произойдет, но наш Язаки предсказал, что завтра дары будет раздавать регент Ходзё Дога.

– Сэйса, вы видели нашего Язаки? – удивился Натабура.

– На площади Цуэ. Еще до того, как мы к нему ходили, и до того, как его забрали в Яшмовый дворец. Мне рекомендовали чужие люди. В столице только о нем и разговоры. Он стал лучше. В нем появилось сострадание. А скромность? Ты заметил? Она его украшает. Язаки мне сказал, что в этот раз во время Шествия регент тоже будет раздавать деньги и рис.

– Еще ни разу регент Ходзё Дога не делал этого! – удивился Натабура.

– А в этот раз сделает, ибо возгордился он и ставит себя выше Мангобэй.

– Значит ли это, что он готовит переворот?

– Они оба готовятся к схватке. Не зря же мы везли хирака императору. Известно, что регент тоже обзавелся хирака.

– Может быть, стоило подождать, когда они перегрызутся? – спросил Натабура, прислушиваясь к трелям цикад за окном.

Теперь так будет все лето, невольно подумал он. Хорошо!

– Под великим секретом Язаки сказал, что в этом случае победит регент. Тогда мы его не сможем убрать.

Они завершили трапезу. Афра разочарованно ушел к себе на подстилку. Натабура лег спать, а учитель Акинобу переоделся монахом комо и отправился на площадь Цуэ.

***

Учителю Акинобу выпала великая честь получить гость вареного риса и двадцать бу из рук самого Божественного императора Мангобэй. Для этого он простоял на коленях перед воротами храма Каварабуки всю ночь – банси не давали поднять головы, лицемерно заставляя нищих изображать покорность судьбе.