|
Одинаково живым казался и сумбурный лабиринт пещер и галерей, словно состоящих из безудержно разросшихся клеток органической материи. Возникало ощущение, что даже в застывшей этой форме жизнь вокруг так и кишит. Хотя теперь, когда пола касались лишь ступни, смутное припоминание истории исчезло. Подозрительная неровность пола давала понять, что ступать надо с крайней осторожностью – уму непостижимо, как каджек впереди мог идти с такой непринужденной легкостью. Неожиданно они очутились в большой пещере, и Карлсен скорее почувствовал, чем увидел простирающуюся впереди обширную водную гладь. Чувствовался даже некий запах воды, хотя на Земле он не уловил бы его ни за что. – Это Садр Горшиб, озеро Горш, – произнес К 1. – В этом месте я должен тебя оставить. – Оставить, здесь? Да ты что! – даже гулкое эхо выдало смятение. – Не бойся. Иерарх сам явится тебе. – Но мне то что делать? – ошарашенно спросил Карлсен, не в силах скрыть тревожной растерянности. – Отправляйся на середину озера и там жди. – Как? – Вот на этом. При этих словах ноги окунулись в холодную воду, щипнувшую тем же током, что и на лестнице. Карлсен поспешно отступил. Каджек взял его за руку и пригнул ее книзу. На уровне колена она наткнулась на что то твердое, вроде пробки. – Я подержу, пока ты залезаешь, – сказал каджек. Карлсен крепко, обеими руками схватился за край. Когда перелезал, воскресло вдруг приглушенное воспоминание детства: лодочная станция на местном озерце и то, как какой то дядька помогает забраться в лодку, придерживая ее с берега багром. Дно было выгнутым, и лодчонка, пока пробирался, зыбко покачивалась. Сиденья не было, пришлось сесть прямо на дно. – А весла где? – Весел нет. – Как же мне выплыть на середину? – Сядь спокойно. И послушай теперь меня. Это озеро – тоже своего рода seelenglas. Но оно не будет действовать, когда поверхность хоть чуть чуть встревожена. Поэтому, выйдя на середину озера, сядь без движения. Может пройти немало времени, но в конце концов это произойдет. Все, тебе пора. На этой его фразе Карлсен почувствовал, что лодчонка мягко двинулась – сама по себе, причем уверенно, безо всякого покачивания, будто что то подталкивало ее снизу. Думалось, что каджек напоследок что нибудь скажет, хотя бы пожелает удачи, однако пещера осталась безмолвной. Помня наказ сидеть, не шевелясь, он попытался устроиться как можно удобнее, для чего сел, сложив руки на коленях. Опереться спиной было не о что, но по крайней мере днище было сухим и удобным, по приятному твердым. После бессчетной череды ступеней сидеть было облегчением. Проведя ощупью по бортам лодки, он определил ее глубину – фута три, и форма, судя по всему, полукруглая. В тишине ощущалась сама сила, исходящая от воды. От нее трепетали нервы и волосы, казалось, вставали дыбом. Вот что, видимо, считалось у древних «священным местом»: высокий уровень некоей природной силы, служащей мостом меж двумя мирами. Интересно, какая здесь консистенция у воды – такая же густая, как в Хешмаре? Однако соблазн сдержала боязнь: не ровен час, какое нибудь чудище сочтет руку за что то съедобное. Спустя несколько секунд, уже невозможно было определить, есть ли какое то движение или нет (стук капель, и то не слышался). Безмолвие и мрак, казалось, слились воедино. Через какое то время стал слышен стук собственного сердца, ровный и едва различимый, а в ушах высоким фоном гудела нервная система. Попытался было позондировать окружающую обстановку на манер того, как тогда при спуске – бесполезно – впечатление такое, будто завис в космосе. Слабый, едва уловимый толчок дал наконец понять, что лодка остановилась. Весь путь занял, должно быть, минут двадцать. Собираясь устроиться поудобнее, Карлсен опять вспомнил наказ каджека и замер. |
