|
Видимо, мне все же сопутствовала некоторая удача, ибо оказалось, что инквизитор приглашен на великосветский прием, устроенный в замке старой графиней. Туда же стеклась вся местная знать, поэтому нынешним вечером он сюда носа не покажет. Пастор был явно удручен тем, что его не пригласили в замок. Чувствовалось также, что его гложет обида: все бразды правления забрали судья, палач и прочая церковная шушера, в обилии слетающаяся на такого рода судилища. Пока священник вел меня через свои тускло освещенные, пропитанные пылью покои, я думал о том, как ему, да и всем остальным обитателям этого городишки повезло: ведь стоило графине, дрогнув под пытками, назвать хоть какие-то имена, и, возможно, добрая половина жителей оказались бы сейчас в тюрьме. Однако она предпочла умереть одна. Такой силы я не мог себе вообразить. Ты знаешь, Стефан, подобные люди находились всегда, хотя к тем, кто не выдерживал истязаний, мы не испытываем ничего, кроме сострадания. — Побудьте со мной немного, и я расскажу вам все, что мне известно о ней, — предложил священник. Питая весьма слабую надежду на то, что горожане могли ошибаться, я немедленно задал старику наиболее важные вопросы. Подавалась ли апелляция местному епископу? Да, но он нашел графиню виновной. А в Парижский парламент? Там отказались разбирать ее дело. — Вы видели эти документы собственными глазами? Он мрачно кивнул, потом достал из ящика в шкафу и подал мне тот мерзкий памфлет, о котором я недавно слышал, — с отвратительным изображением Сюзанны Мэйфейр, погибающей в языках пламени. Я резко отодвинул это чтиво подальше от себя. — Неужели графиня действительно столь ужасная ведьма? — спросил я. — Это было давно известно, — шепотом ответил священник, выгнув дугой брови. — Просто ни у кого не хватало смелости открыть правду. Однако умирающий граф, дабы очистить свою совесть, в конце концов сказал об этом, а старая графиня, прочитав написанную инквизитором «Демонологию», обнаружила там точное описание всех тех странностей, которые она и ее внуки давно уже наблюдали. Священник глубоко вздохнул и, понизив голос до шепота, продолжил: — Расскажу вам еще одну ужасную тайну. У графа была любовница, одна знатная и влиятельная особа, имя которой нельзя упоминать в связи с этим процессом. Но из ее собственных уст мы слышали, что граф боялся своей жены и в ее присутствии прилагал неимоверные усилия, стараясь не думать о любовнице, ибо графиня могла читать мысли. — Такому совету могли бы последовать многие женатые мужчины, — раздраженно возразил я. — Но что это доказывает? Ничего. — Как же вы не понимаете? Ведь именно по этой причине графиня и отравила мужа. Она была уверена, что останется безнаказанной, ибо все сочтут его смерть следствием падения с лошади. Я ничего не сказал в ответ. — Но все догадываются, кто эта особа, — лукаво продолжал священник. — Завтра, когда соберется толпа, следите, куда обратятся все взоры, и вы увидите на зрительских скамьях возле тюрьмы графиню Шамийяр из Каркасона. Однако прошу учесть: я вам не говорил, что это именно она. Я опять промолчал, все глубже погружаясь в состояние безысходности. — Вы не можете себе представить, какую власть имеет дьявол над этой ведьмой, — продолжал старик. |
