А вскоре после этого мне доставили и нормальную еду, с основным мясным блюдом и кучей разнообразных закусок, в паре которых были добавки не по рецепту. Точнее, по рецепту, но не кулинарному, а алхимическому, потому что сонное зелье делают алхимики, а не повара. Пенять на эти мелкие недостатки ужина мы с Альбой не стали, просто проигнорировали неправильную еду. Там и без неё было что поесть. Увлеклись мы так, что прислуга наверняка полночи гадала, с чего герцогиня Эрилейская стала столь прожорливой.

После плотного ужина меня неудержимо потянуло в сон, поэтому я заперла комнату сразу после того, как из неё унесли остатки ужина, сменила халат на подготовленную ночную сорочку и с удовольствием нырнула под одеяло, прижав к себе Альбу.

– Я уже успела забыть, какой прекрасной может быть жизнь, – сонно сказала она, утыкаясь головой в мой бок.

– Всё самое прекрасное у нас ещё впереди, – не менее сонно ответила я, после чего благополучно отключилась.

Не знаю, входило ли умение предсказывать будущее в базовый комплект фамильяров, но слова Альбы оказались пророческими и Теодоро в мой сон наведался. На удивление антураж был всё тот же, в котором мы впервые с ним встретились. Хотя, казалось бы, замок Эрилейских мог повлиять и украсить сон своей владелицы.

– Доброй ночи, Ваше Сиятельное Величество. Смотрю, вам не спится…

– Эстефания, душа моя, – воодушевлённо ответил он, – да разве я могу спать, зная, что ты в опасности?

Шёл он ко мне довольно бодро, почти не преодолевая сопротивления этой реальности, которая раньше не хотела пускать его дальше окна.

– И какая опасность может мне грозить в собственном замке? – делая невиннейшую физиономию, поинтересовалась я.

– В каком ещё замке? – напрягся он. – Откуда у тебя замок?

– А что, королевским указом замок Эрилейских поменял владельца? – делано удивилась я. – Мне почему то об этом никто не сообщил.

– Не хочешь же ты сказать, что ты в нём? – подозрительно прищурился Теодоро.

– Не только хочу, но и говорю. А почему бы мне и не быть в фамильном замке? Слуги без присмотра начинают наглеть, знаете ли…

Он сделал ко мне ещё один шаг и остановился совсем близко: можно было руку протянуть и дотронуться до короля. Дотрагиваться не хотелось, но и отступать было некуда.

– А донья Хаго? Что она говорит?

– Мы с ней пока не виделись, Ваше Величество. Экономка отправила ей сообщение и ждёт завтра утром.

– И всё же мне кажется, Эстефания, что ты мне врёшь, – неожиданно отрывисто бросил Теодоро.

Он протянул руку и ухватил меня за плечо. Теперь, если я попытаюсь выставить его из моего сна, вылечу вместе с ним. Насколько я понимаю, прямиком в его спальню. Знала бы, надела на себя что то поприличней, чем полупрозрачная ночная сорочка.

– Вы можете легко это проверить, Ваше Величество, приехав завтра с утра в замок Эрилейских.

– А если тебя там не будет? – усмехнулся он.

– То вы в следующий раз выскажете мне своё фи, – предложила я.

– И почему же ты решила вернуться, Эстефания? – Он подозрительно щурился, не отпуская моё плечо. Руку его я чувствовала, как будто это происходило не во сне, а наяву. – Когда мы виделись в последний раз, ты была полна решимости бегать от нас с доньей Хаго.

– От своего счастья не убежишь, – намекнула я. – Иногда надо иметь мужество принять судьбу.

– Темнишь ты что то, дорогая. – Он провёл второй рукой по моей щеке. – Но от этого ты не менее прекрасна. Твоё сияние слепит. Смотрю, ты воспользовалась моим советом и перестала пить зелье.

– Потерять Сиятельность – что может быть страшнее?

Тёмные глаза гипнотизировали, словно король хотел проникнуть в мою голову и вытащить оттуда всё, что его интересовало.