– Это же невозможно!

– Невозможно, не спорю. Но это факт, а факты, да будет вам известно, вещь упрямая. И искать объяснение этому факту будете вы, господа. По личному распоряжению Президента. Ну и я так тоже считаю, потому что все остальные еще хуже.

– Откуда данные?

– Финансовая проверка.

– Почему именно этот грош прошел в кримналоге?

– А вы можете себе представить кого‑нибудь другого, кому после такой операции так сильно нужны все законные гарантии? – Ринель, вскочив со стола, прямо‑таки забегала по Архиву. – Значит, какой‑то... э‑э... роется в казначействе как у себя в э‑э... забирает оттуда всего один грош, а потом еще и платит на это налог, чтобы обеспечить своей э‑э... персоне нормальное расследование, адвокатов, приличную камеру и все законные гарантии гражданина и налогоплательщика. Вот это наглость. Вот это... э‑э... – Сквернословить в присутствии би‑женераля она не решалась, и речь ее изобиловала многозначительными паузами. Ак‑Барс встрял в одну из них:

– Вот это класс! Век живи – век учись. – И хихикнул. Угыт‑Джай поднялся, и все замолчали.

– Ну, я пошел, господа, а вы работайте. Для разнообразия жизни полезно иногда испытывать новые ощущения.

Он вздохнул и исчез в Зеркале почти мгновенно. Айше раньше и в голову не приходило, что тролли могут так быстро двигаться.

Несколько секунд все в молчании созерцали дымящийся на столе толстый окурок "Тролльего корня".

– Да, приехали. Ничего святого не осталось в этой стране... – хмыкнул Лорд.

– Под святым ты, конечно, понимаешь ведомство Кравлина, – съехидничала Ринель.

– Знаешь, у каждого свои ценности...

– Но какой наглец, а! Вы оценили, какой наглец!

– Барсик, мы все разделяем твое восхищение, но нам этого умника ловить.

– Я свяжусь с Казначейством. Думаю, они не будут тянуть. – Лорд уже нажимал кнопки телефона...

– Да, конечно, разумеется, каким бы необычным дело ни выглядело, расследование всегда надо начинать с осмотра места преступления.

– Короче, ребята, готовьте снаряжение! Лорд, что там у Кравлина?

– Минуточку, Ринель. – Лорд негромко и неспешно продолжал беседовать по телефону.

Артуро и Ак‑Барс куда‑то исчезли, а вот Ринель, достав из одного из многих сейфов опечатанный всеми магическими печатями кейс, вскрыла их и теперь старательно копалась в содержимом. Бормоча себе под нос:

– Так, так, порядок... а это подстроить бы, но сойдет, а здесь разрядничек подсел... А какой урод попер у меня новый маг‑спектрометр?! – вдруг заорала она.

– Ринель, душка, только не волнуйся, вот он, почти как новенький, такой же чистенький и красивенький. – Барсик, казалось, прямо‑таки материализовался на крик с толстым белым жезлом в руках. Ринель выхватила жезл и швырнула его в кейс, пробурчав в адрес Ак‑Барса что‑то уж совсем особенное: что‑то о привычках его родителей. Как ни странно, тот смолчал – видно, и в самом деле знал за собой какую‑то вину.

– И если еще раз печати подделаешь, я ж тебе, человеко‑кролик, ножки побрею. А Тур с Лордом еще и подержат.

– Но ведь не заметил никто!

– Твое счастье. Если бы кто другой заметил, просто так ты, моя прелесть, не отделался бы.

– Ладно, молчу, раскаиваюсь, осознал и готов исправиться.

– Да уж, придется.

– У меня вот только один вопрос по делу.

– У тебя по делу? Задавай!

– Что мы со стажером‑то делать будем?

– Ох, да! Айше, ты еще живой в форме‑то?

– Кажется, да.