Брехдан взял Хоксберга за руку и отвел его в сторонку. Все поняли намек и отошли на небольшое расстояние от того места, где они сели вдвоем под отвратительным портретом Императора.

– Ну, как вам показался Старкад? – спросил Брехдан.

– Собственно говоря, сэр, мрачный и в то же время очаровательный, – сказал Хоксберг. – Вы там были когда‑нибудь?

– Нет.

Иногда Брехдану хотелось нанести туда визит. Господи, как же давно он не был на планете, еще не испорченной цивилизацией! Едва ли это возможно, во всяком случае, в течение ближайших лет, за которые значение Старкада, должно быть, уменьшится. Вероятно, тогда и сам визит будет не нужен. Легче иметь дело с миром бумаг, чем с миром реальных людей, которых видишь в их обыденной жизни.

– Едва ли это входит в сферу наших интересов, да, сэр? – сказал Хоксберг, – но мы озадачены намерениями мерсеян.

– Ройдгунаты не раз объясняли их.

– Конечно, конечно, но я хотел бы сказать, сэр, что если вы желаете заниматься благотворительностью (что, очевидно, вы и делаете!), тогда, может, стоит делать это поближе к вашему дому? Главная забота Великого Совета – это Мерсея. И мне едва ли нужно напоминать об этом.

Брехдан пожал плечами.

– Всегда полезно иметь еще одну торговую базу в районе Бетельгейзе. Старкад в этом отношении не идеален и по расположению и по характеристикам, но нас устраивает. Если в то же время мы стараемся получить заслуженную благодарность, то это называется – мы нарушаем баланс. – Он пронзил его взглядом. – Реакция вашего правительства была обескураживающей.

– Хотя вполне предсказуемой, – Хоксберг вытянулся в глубоком античном кресле, отделанном хромом. – Чтобы достичь доверия с обеих сторон, пока не будет принято общее соглашение (к счастью, не сказал: «Между нашими великими расами»), межимперское буферное пространство должно оставаться нетронутым. Я мог бы добавить, сэр, что Народ суши не менее достоин поддержки, чем Народ моря. Нет смысла спорить, кто начал нападение, но правительство Его Величества чувствует моральный долг помочь Народу суши, чтобы его культура не исчезла.

– Ну, а сейчас кто игнорирует благотворительность ближнему? – сухо спросил Брехдан.

Хоксберг сделался серьезным.

– Сэр, с конфликтом можно покончить. Вы, должно быть, получили доклады о наших условиях по мирным переговорам в районе Злетовара. Если бы Мерсея присоединила свои добрые услуги к нашим, можно было бы достичь общепланетной договоренности. А что касается баз на Старкаде, почему бы нам не построить одну большую вместе? Это был бы шаг к настоящей дружбе, не так ли?

– Простите возможную резкость, – парировал Брехдан, – но мне интересно, почему в вашу мирную миссию включен шеф разведывательных операций на Старкаде?

– В качестве советника, сэр, – сказал Хоксберг с меньшим энтузиазмом.

– Просто как советник, который знает больше, значительно больше о тамошних жителях, чем кто‑либо другой из бывших на местах. Не хотите поговорить с ним? Он поднял руку и позвал на англиканском, который Брехдан понимал лучше, чем это публично признавалось: – Макс, послушайте, Макс, не могли бы вы подойти на минутку?

Командующий Абрамс избавился от секретаря‑ассистента (Брехдан посочувствовал ему: этот парень был самым мрачным в свите Оливейры) и приветствовал советника:

– Чем могу служить, Владыка?

– Не нужно церемоний, Макс, – сказал Хоксберг на Эриау, – мы не говорим о делах ночью. Просто разговариваем друг с другом без протокола и магнитофона. Пожалуйста, объясните цель вашего пребывания здесь.