— Благодарю, — я заглянул внутрь, набираясь смелости войти, а старик терпеливо дожидался, пока я покончу со своей нерешительностью.

— Миша, я хотел бы проведать своих родственников, — произнес Константин и повернулся к смотрителю. — Не проводите меня к усыпальнице Фроловых? Это комната семьдесят восемь.

— Ах, да! А я и смотрю, лицо знакомое! Не признал вас, господин Фролов. Конечно, идемте.

— Я справлюсь, — успокоил я смотрителя, и тот кивнул.

Когда мужчины исчезли в соседнем коридоре, я вынул из-под плаща пакет с прахом дяди и отыскал урну с его именем. Откупорить крышку и пересыпать прах было делом одной минуты, но руки предательски тряслись, и я потратил на это минуты три. Все-таки не песок сыпал. Все это время мне казалось, что сейчас смотритель вернется и выгонит меня взашей или привлечет к ответственности за вандализм, но план Константина сработал на «отлично». Теперь прах дяди находится на положенном месте рядом с останками остальных родственников.

Я успокаивал себя мыслями, что сейчас выступаю в роли участника поисковой группы, которые нашли останки человека и теперь проводят его захоронение по всем правилам и обычаям.

Поставив урну с прахом Романа на место, я пробежался взглядом по полкам и наткнулся на урны с именами отца и деда. Они были расставлены в соответствии с положением в родовом древе. Справа от урны отца стояли урны с прахом его первой жены и моей биологической матери. На полке ниже находились урны Бориса и Павла.

Вот они где все Гущины. Когда-нибудь и моя урна займет свое место. А что, удобно! Помню мир, где люди устраивали траурные церемонии и предавали тела умерших земле. А потом огромные поля превращались в бескрайние кладбища. Поля, на которых можно было бы выпасать скот, строить дома, растить урожай. Нет, все-таки вариант со склепом мне нравился больше. Заодно и нет страха, что покинутое тело будет использовано какой-нибудь дрянью. Я вспомнил свое предыдущее воплощение и невольно поежился. Борьба с той тварью была не самым приятным воспоминанием.

— Миша, ты закончил? — голос Константина заставил меня обернуться. Я не сразу понял, что он имел в виду.

— Да, хоть навестил своих предков. Кто знает, когда еще буду в этих краях, — ответил я, продолжая поддерживать легенду.

Выйдя из здания, мы вернулись к машинам. На душе было паршиво, но радовало хотя бы то, что дядя Роман воссоединился с семьей.

Машины мчались по Новолиманску, а я молча смотрел в окно, глядя на проплывающие мимо дома, магазины и спешивших куда-то людей.

Каменную балку я узнал сразу. Еще при подъезде к окраине Новолиманска мимо проносились небольшие домики, спрятавшиеся за заборами. Где-то над трубами даже вился дымок. Надо же, тут в часе езды машины на энергокристаллах носятся и прогресс шагает ускоренными темпами, а некоторые до сих пор вынуждены топить чем придется. Не от хорошей жизни, конечно.

Мы остановились прямо возле нашего двора. Я бегло осмотрел покрытую ржавчиной калитку и покосившийся заборчик. Не знаю почему, но мне стало даже немного стыдно перед Фроловым. Нет, состояние дома такое не потому, что я плохой хозяин, а потому что сюда давно никто не заглядывал. Даже отец при жизни бывал здесь раз в полгода.

Калитка на удивление была закрыта.