|
Придется взять еще один урок". И при одной мысли о совместной работе с г-жой Форестье, о продолжительной задушевной, интимной, столь приятной беседе с нею наедине его охватила дрожь нетерпения. Боясь, что если он вновь примется за статью, то дело неожиданно может пойти на лад, Дюруа поспешил лечь. Утром он долго лежал в постели, предвкушая сладость предстоящего свидания с г-жой Форестье и намеренно отдаляя его. Был уже одиннадцатый час, когда он, подойдя к знакомой двери, нажал кнопку звонка. - Господин Форестье занят, - объявил слуга. Дюруа упустил из виду, что супруг может оказаться дома. Тем не менее он продолжал настаивать: - Скажите, что я к нему по срочному делу. Через пять минут он вошел в тот самый кабинет, где провел накануне такое чудесное утро. Журналист, в халате, в туфлях, в маленькой английской шапочке, что-то писал, сидя в кресле, в котором вчера сидел Дюруа, а г-жа Форестье, в том же белом пеньюаре, стояла, облокотившись на камин, и, с папиросой в зубах, диктовала. Дюруа остановился на пороге. - Прошу прощения, я помешал вам? Форестье злобно уставился на него. - Что еще? - проворчал он. - Говори скорей, нам некогда. - Нет, ничего, извини, - сконфуженно мямлил Дюруа. Форестье рассвирепел. - Да ну же, черт побери! Что ты тянешь? Ведь ты, надо полагать, вломился ко мне не для того, чтобы иметь удовольствие сказать нам: "С добрым утром"? - Да нет... - преодолевая смущение, заговорил Дюруа. - Видишь ли, дело в том, что у меня опять ничего не вышло со статьей... а ты... вы оба были так добры прошлый раз... что я надеялся... я осмелился прийти... - Ты просто издеваешься над людьми! - перебил его Форестье. - Ты, очевидно, вообразил, что я буду за тебя работать, а ты будешь каждый месяц получать денежки. Ловко придумано, что и говорить! Госпожа Форестье продолжала молча курить и все улыбалась загадочной улыбкой, похожей на маску любезности, за которой таится ирония. - Простите... я думал... я полагал... - вспыхнув, пролепетал Дюруа и вдруг отчетливо произнес: - Приношу вам тысячу извинений, сударыня, и еще раз горячо благодарю за прелестный фельетон, который вы за меня написали вчера. - Он поклонился, сказал Шарлю: - В три часа я буду в редакции. И вышел. Быстрым шагом идя домой, он ворчал себе под нос: "Ладно, сами сейчас напишем, вот увидите..." Вдохновляемый злобой, Дюруа вошел к себе в комнату и тут же сел за работу. Он развивал сюжет, намеченный г-жой Фсфестье, нагромождая детали, заимствованные из бульварных романов, невероятные происшествия, вычурные описания, мешая дубовый язык школьника с унтер-офицерским жаргоном. За час он успел написать статью и, довольный собою, понес этот ералаш в редакцию. Сен-Потен, первый, кого он там встретил, с видом заговорщика крепко пожал ему руку. - Читали мою беседу с индусом и китайцем? - спросил он. - Не правда ли, забавно? Париж от нее в восторге. А ведь я их и в глаза не видел. Дюруа еще ничего не читал; он тотчас же взял газету и стал просматривать длинную статью под заглавием "Индия и Китай", а Сен-Потен в это время показывал ему и подчеркивал наиболее интересные места. С деловым, озабоченным видом, отдуваясь, вошел Форестье. - Вы уже здесь? Весьма кстати. |
