|
"Почему ты не растешь, не становишься шире? Я готов заключить союз с дьяволом. Пусть он сделает меня мужчиной, на один только год, и даст мне любовь Иоллы. Пусть тогда он возьмет мою душу... Один год? Нет, один день. За один день я сделал бы это! К сожалению, дьявол не хочет ничего знать обо мне, вероятно, потому, что я ничего не знаю о нем. Зачем мы неверующие! Подожди-ка..." И он погружался в предположения о реальности или сказочности всего божественного. Они медленно препровождали его в царство сна. Утром он решал с бьющимся сердцем: - Я спрошу ее, не выйдет ли она за меня замуж. В сущности, это, может быть, очень просто, только мои сомнения осложняют дело. Говорят, что у любящих всегда так бывает... Она скажет "да", потому что любит меня. Мы подождем, пока мне исполнится двадцать лет... Вечером он натягивал одеяло до подбородка, стискивал зубы и бормотал: - Как это мне приходят в голову такие безумные мысли? Просыпаясь, он всплескивал руками. - Но я так люблю ее. Не должна ли она ответить мне тем же? Никто не может принять безвозмездно столько любви, это было бы слишком несправедливо: любовь не допустила бы этого. Amor ch'a nullo amato amar perdona. "Иолла бледна, она утомлена, она носит просторные платья. Она говорит: "Я хотела бы, чтобы меня любили", - конечно, она подразумевает меня". А ночью он стонал: - Не меня, я знаю, а того, другого! Он обеими руками брался за голову; она болела от напряжения, с которым он подавлял в своем мозгу истину. - Не думай, - кричал он тому Нино, который не хотел отказаться от самообмана, - что я серьезно слушаю твои невозможные выдумки. Ведь я все-таки знаю, что будет! Он не знал ничего, - и это было самое ужасное. Однажды после обеда герцогиня сказала: - Сойдем вниз на дорогу! Я жду гостей. Он ничего не спросил; кровь у него застыла. - Фрау Беттину и ее мужа, - пояснила она. Дорогой они почти не разговаривали. День был душный. Раз, на повороте, мальчик увидел наверху, между массами зелени, белые ступени. "Теперь они исчезнут навеки, - подумал он. - Они уже не поведут меня в царство сказки". Он закусил нижнюю губу; ему удалось не заплакать. Герцогиня сказала устало: - Очевидно, они не приедут. Вернемся. Нино шел, колеблясь между надеждой и отчаянием. Лестница показалась снова. Вдруг он сказал себе холодно, почти испытывая облегчение: - Теперь все кончено. Он услышал стук экипажа. Из него вышли Якобус и его жена. Он присоединился к герцогине. Нино шел впереди с фрау Беттиной. Тупое спокойствие не покидало его; он лег с ним в постель и спал в течение часа. Затем он открыл глаза, и вдруг сон соскочил с него, как в разгаре дня. Страх пронизал его до кончиков пальцев. При каждом треске дерева, при каждом шорохе листьев в саду его нога сама собой высовывалась из-под одеяла. - Теперь ночь, теперь ночь. Что происходит теперь, - боже, что происходит теперь? Вместе ли они? Когда двое любят друг друга... Где они, в спальне у Иоллы? Я все еще не знаю коридоров, которые ведут туда, двери, через которую она входит. |
