Зборовский. Страна родная!

     Мария. Несчастный край наш разорен, зачем пришел на пир кровавый?

     Зборовский, Я не рожден для  мирной  жизни.  Узнав  о  гибели  Отчизны,

пришел, чтоб увенчаться славой!

     Мария. Хвала тебе!

     Зборовский. Какой ценой купил мечтание о  ней!  Я  зажил  жизнию  иною,

бесстрашно жертвовал собой и не считал в походе дней. Я встретил здесь  тебя

случайно, тебе одной доверю тайну. Рассудок мой ты помутила, ты сердце сразу

покорила, я не вернуся больше в бой. Покинь, покинь страну печали, бежим  со

мной!

     Мария. Ты обезумел! Что с тобой? В тот час,  когда  пришла  беда,  будь

проклят тот, кто строй покинет!

     Зборовский. Теперь пусть все на свете сгинет! Такой, как ты,  не  видел

никогда!

     Мария. Оставь меня, грешно тебе! Своею песнью  соловьиной  ты  истерзал

меня. Люблю другого я,  он  узник,  цепь  его  в  крови.  Какие  б  ни  были

страданья, я не нарушу обещанья, не изменю своей любви! Уйди!  И  не  смущай

меня! А я останусь здесь в покинутых садах  томиться  и  смотреть,  как  над

землею полоненной плывет безмолвная луна...

     Зборовский. Несчастлив я. Прости меня.

     Мария. Вернись к себе живой. Меня забудь, прощай.

     Зборовский. Постой, не уходи, скажи мне имя на прощанье.

     Мария. Я дочь Минина.

     Зборовский. Удача! Слушай, Мария, второй уж день ищу я здесь Пожарского

и твоего отца. Меня прислали  к  ним.  Владею  важной  тайной  я.  В  Кремле

московском знаю ход подземный, через него поляков можно взять.

     Мария. Какое счастье, что встретила  тебя!  Пожарского  стоянка  здесь.

Отец и он придут за мной.

     Зборовский. Я тотчас возвращусь,  переведу  коня  сюда  поближе.  Пусть

подождут меня. Они не пожалеют.

     Мария. Я провожу тебя. (Уходит со Зборовским.)

    Выходит Минин. Некоторое время он один, затем появляется Пожарский.

     Минин. Здравствуй, князь. Я жду тебя.

     Пожарский. Что поздно ночью, Козьма Захарович? Аль что случилось?

     Минин. Да, князь. Прибежали  гонцы.  Гетман  Ходкевич  из-под  Можайска

тронулся прямо к Москве. Здесь медлить боле  мы  не  можем,  нам  надо  стан

снимать и под Москву спешить.

     Пожарский.  Нет!  Что  бы  ни  было,  а  тотчас  выйти  мы  не   можем.

Поспешностью Москвы мы не спасем, а только ополчение загубим.

     Минин. Тебя ли слышу, князь?

     Пожарский. Да, выслушай меня. Я знаю, что я говорю. Пусть  подойдут  те

ополченья, что подойти должны от украинных городов. Что делать мне без них с

моею малой ратью, с голодной ратью и босой? Те  города,  что  не  видали  от

поляков притесненья, святому делу не усердны, обещанных нам денег не дают. А

в ополченье стон стоит от ссор и неурядиц, и всякий  бьет  о  жалованье  мне

челом.