— Терапевт, не кипишуй. Всё путём. — Ялта наклонился к дощатому столу с завитушками по краям, положил руки на столешницу. — Кстати, ещё раз спасибо за стол — ты братуха просто профи, когда дело касается подобной темы. Но не суть. Вот в чём там проблема парни. Долг — эти падлы какого-то хера стали мелькать возле озера. А мне нужны эти долбанные грибы. Так что, берётесь?

Они переглянулись. С Долгом сталкиваться им пока что не приходилось. В Бар заглядывали, видели рейды издалека, даже торговали в Баре, вотчине Долга, но что бы именно столкнуться, да так что б поругаться — оно имело смысл вообще? Долг это тебе не два бандита посреди оврага, их десятки и обид они не прощают. А их рейды, всегда оставляют за собой кучи трупов самых разных мутантов, включая опасных. И поэтому многие сталкеры относились к ним с уважением и даже благодарностью. А ещё рейды часто оставляют кучу трупов иных — сталкерских трупов. Поэтому отношение сталкеров к Долгу, часто бывало двойственным. С одной стороны, Долг очищал Зону от мутантов, делая её безопаснее. С другой тот же Долг очищал её и от сталкеров. Иногда только от тех, кто имел при себе артефакты или как-то им насолил. Иногда от всех подряд — с ними не угадаешь… переглянувшись, они назвали цену вдвое больше, чем предлагал Ялта.

Поморщившись, подумав с полминуты, торговец махнул рукой.

— Ладно, если принесёте десяток — столько буду должен. По рукам?

И, дождавшись Выброса, они вышли на следующее утро.

Грибы нужно было изъять из-под снега, где их искать понятно, куда идти тоже. Главное не напороться на патруль Долга и всё будет пучком.

Только вот Выброс прошёл раньше, чем должен был пройти в теории. Такое иногда случалось. Но им всегда везло, они успевали найти укрытие — в этот раз, когда небо начало сиять, оба ринулись вперёд изо всех сил, уже понимая, что им крышка — Зона больше не любила их.

Они остановились, слыша нарастающий грохот, идущий от ЧАЭС. Алые облака появились в небесах. Олег протянул руку, криво улыбнувшись.

— Прощай брат.

Он пожал его руку в ответ, не сумев ничего сказать — к горлу ком подступил.

А затем яркая алая вспышка в небесах высветила холм впереди и порыв яростного ветра, смёл с его вершины снежную шапку. Снег обрушился, показав им тёмный зев пещеры.

Они побежали изо всех сил, ломая снегоступы и матерясь на ходу.

— И всё-таки, Зона нас любит. — Прошептал Андрей, падая на спину, на холодный пол неведомо как появившейся пещеры. Впрочем, она там всегда была — Зона лишь показала, где они могут спрятаться. Или это слепой случай. По большому счёту, не важно — Она всё равно любит их.

Кривобокий, серый потолок, начал светиться мягким синим цветом, а затем земля вздрогнула.

И он открыл глаза — поток воспоминаний закончился.

Потому что он был всего лишь сном, глубоким, долгим сном, в который их погрузил Выброс.

Андрей сел, оперевшись рукой на пол — голова кружилась. Но он не смог не улыбнуться — они обратно живые. В который уже раз и снова смерть осталась ни с чем.

— Не задушишь, не убьёшь, мы как песня блин…

— Стрелок! Стрелок отзовись! — Раздался незнакомый голос, прямо из рюкзака. Андрей приподнял бровь, удивлённый, но не сильно. Пригладив усы, потянулся за рюкзаком — рация ожила. Уже неделю мертвее мёртвого, но он знал, что однажды она снова заговорит. Только этот канал из всех, иногда, передавал сообщения. Порой странные, порой пугающие. По другим, почти всегда тишина, что не удивительно — в Зоне, рации работают разве что в пределах пяти метров. Но это смотря какие, эту рацию он собрал самостоятельно — нет в мире радиоприёмника, который он не смог бы собрать или наоборот разобрать.