– Да, – смущенно пробормотал он.

Айзенменгер заметил ее первым, и его взгляд, поначалу лишь скользнувший по двум фигурам, спускавшимся вниз, стал внимательным и сосредоточенным. Елена смотрела на палатку, которая теперь скрывала тело от стихии, ибо прятать его от любопытных и бездушных зевак было абсолютно бесполезно.

– Ну и ну, – пробормотал себе под нос Айзенменгер.

Елена обернулась, посмотрела на Айзенменгера, а затем перевела взгляд на объект, привлекший его внимание. Айзенменгер не видел лица Елены, но сразу почувствовал, как она напряглась, – этот соматический скачок зафиксировал бы даже сейсмограф.

Беверли прошла мимо них в сопровождении высокого, подтянутого мужчины, излучавшего, несмотря на свой решительный вид, энергию вечной юности. В отличие от Беверли, он не обратил на них никакого внимания. Та повернула голову и бросила на них такой взгляд, словно они были парой кроликов, недоуменно взиравших на деятельность представителей высшей расы. Через мгновение они скрылись в палатке, оставив Айзенменгера единственной мишенью негодования Елены.

– Какого черта?..

– Вот это сюрприз, – как можно мягче произнес Айзенменгер.

– Что эта стерва здесь делает?

– Совпадение?

Она посмотрела на него с таким презрением, что ее взгляд мог бы проделать дыру в легированной стали.

– Не будь идиотом. Ты ведь видел выражение ее лица. Она ничуть не удивилась, увидев нас.

– Да, – согласился Айзенменгер. – Нельзя не признать, что она умеет владеть собой.

– Что происходит, Джон? – В ее голосе послышались нотки отчаяния.

– Не знаю, Елена, – вздохнул Айзенменгер.

Труп, сплошь залитый кровью, производил жуткое впечатление. Высокая трава вокруг была примята и, пропитавшись кровью и зимней сыростью, лежала мокрой грязной кучей под телом и поверх него. Несмотря на то что полог палатки был распахнут, внутри воздух уже прогрелся благодаря множеству осветительных приборов и человеческих тел и начал наполняться зловонием.

Тело лежало на спине, и лицо его было так густо измазано кровью, что казалось, с него содрали кожу, и тем не менее Сорвин сразу узнал этого человека. Те же длинные спутанные волосы, то же серое потертое пальто. Фотограф еще не приехал, зато доктор Аддисон уже успела надеть белый комбинезон и стояла с диктофоном в руке. Ее неумело накрашенные губы были раздвинуты в легкой улыбке, волосы стянуты сзади в тугой узел, а на голове красовалась сдвинутая набок миленькая одноразовая шапочка. Весь ее облик говорил о том, что собиралась она в спешке. Несколько полицейских в форме и в штатском стояли в сторонке, тихо перешептываясь между собой. На лицах некоторых из них уже виднелась испарина.

Побледневший Сайм явно корил себя за несвоевременно съеденный завтрак.

– Думаю, у нас тут не будет проблем, – бодро заявила Аддисон.

После того как Фетр посетила старую квартиру Мойнигана, настроение у нее окончательно испортилось. Квартиру, естественно, уже успели сдать, и теперь в ней обитал миниатюрный мужчина среднего возраста с раздувшимся красным носом и заметно дрожавшими руками; пустых бутылок под диваном Фетр не заметила, но она не слишком-то и присматривалась. Квартира была обставлена по-спартански, что также говорило о бессмысленности каких-либо поисков.

– А когда вы сюда переехали, здесь не оставалось никаких вещей предыдущего жильца?

Мужчина вел себя настороженно, и Фетр подумала, не водится ли за ним каких-нибудь грешков.

– Нет, ничего.

– Совсем ничего?

На нем были грязная рубашка с распахнутым воротом и видавшие виды брюки.