|
Сквозь апельсиновый загар на щеках Лумиса проступила бледность. - Ну, пожалуйста, - попросил он. - Рассказывайте, - неумолимо потребовал Кромптон. Лоб Лумиса покрылся крупными каплями пота. - Случается, что мужьям не нравятся небольшие знаки внимания, которые оказывают их женам. Порой даже богатый может оказаться потрясающим обывателем. В моей профессии встречаются подобные камни - мужья, например. Поэтому раз или два в год я считаю полезным провести некоторое время в Бриллиантовых Горах, в пещере, которую я там себе оборудовал. Она в самом деле очень удобна, правда, приходится обходиться простой пищей. Но несколько недель - и опять все в порядке. Стук в дверь повторился с новой силой. Кто-то кричал басом: - Я знаю, что вы здесь, Лумис! Выходите, или я сломаю эту проклятую дверь и сверну вашу мерзкую шею! Лумис никак не мог унять дрожи в руках. - Больше всего на свете боюсь физического насилия, - проговорил он. - Не лучше ли просто реинтегрировать, и тогда я вам все объясню? - Я хочу знать, почему на сей раз вы не скрылись в своей пещере? - настаивал Кромптон. Они услышали, как кто-то всем телом налег на дверь. Лумис пронзительным голосом закричал: - Это все ваша вина, Кромптон! Ваше появление выбило меня из седла. Я лишился своего необыкновенного ощущения времени, своего шестого чувства грядущей опасности. Черт вас побери, Кромптон, я не успел смыться вовремя! Меня захватили на месте преступления! Я просто сбежал, а за мной по всему городу мчался этот кретин, этот здоровенный неандерталец, выскочка муж, он заглядывал во все салуны и отели, обещая переломать мне ноги. У меня не хватило денег на пескоход и не было времени заложить свои драгоценности. А полицейские только ухмылялись и отказывались защитить меня. Пожалуйста, Кромптон! Дверь трещала под бесчисленными ударами, и замок начал поддаваться. Кромптон, благодарный судьбе за то, что чувство недостаточности так вовремя заговорило в Лумисе, повернулся к нему, к этой части своей особы. - Ну что ж, давайте реинтегрировать, - сказал Кромптон. Оба они твердо посмотрели в глаза друг другу - две части целого, жаждущие единства, возможность, превращающаяся в мостик через пропасть. Затем Лумис тяжело вздохнул, и его Дюрьерово Тело рухнуло, сложившись пополам, как тряпичная кукла. В тот же миг колени Кромптона подогнулись, словно на его плечи взвалили тяжелый груз. Замок сломался, и дверь распахнулась. В комнату влетел маленький, красноглазый, коренастый брюнет. - Где он? - закричал брюнет. Кромптон показал на распростертое на полу тело Лумиса. - Разрыв сердца, - сказал он. - О! - растерянно (то ли гневаться, то ли сострадать) сказал брюнет. - О!.. Да... О!.. - Он, конечно, заслуживал этого, - холодно заметил Кромптон, поднял чемодан и вышел из комнаты, чтобы успеть на вечерний рапидо. Долгое путешествие по марсианским равнинам пролетело, как мимолетное мгновение, как облегченный вздох. Кромптон и Лумис получили, наконец, возможность поближе познакомиться друг с другом и решить кое-какие основные проблемы, которые неизбежно возникают, когда в одном теле объединяются два сознания. |
