Нельзя сказать, чтобы моя работа оказалась особенно трудной. Но, черт возьми, главной причиной, по которой я хотел лететь, было желание выбраться из‑за поднадоевшего канцелярского стола и вернуться в лабораторию. А может, мне просто так казалось?

Вообще‑то, лучше всех на мою должность подошел бы Джон. В конце концов, он самый квалифицированный инженер на борту. Сильно мешало то, что Ожелби не мог пользоваться скафандром, а одной из самых «милых» сторон моей деятельности являлись наблюдение и контроль за работами в открытом космосе. Если вы не можете как следует управляться со скафандром, вам нечего делать там, снаружи, на корпусе корабля. Даже при самом минимальном ускорении. Стоит сорваться — и все. Поминай как звали.

Я совсем не возражал против совмещения профессий, это должно было стать обычным делом в полете, и попросился в повара. Стряпня всегда была моим любимым развлечением. Но мне отказали — не хотели, видите ли, попусту транжирить время опытного администратора. Я оказался на положении преступника, которому постоянно продлевают срок заключения на том основании, что он, не в пример другим, прекрасно ведет себя за решеткой.

Жалобы, обращенные к Сандре Берриган, не возымели никакого действия. Она сказала, что мои пожелания будут учтены, но и я должен усвоить простую истину: большинство ученых и инженеров, оказавшихся хорошими администраторами, остаются таковыми, даже если изрядно недолюбливают свою работу.

Второй профессией Марианны стала должность директора‑распорядителя по вопросам массового досуга. Мне кажется, в этом имелся определенный смысл. Она понимала толк в музыке, имела редкий дар целостного синтетического восприятия театральных постановок и кинофильмов. Но сама‑то она, конечно, была сильно разочарована, поскольку рассчитывала на какой‑нибудь другой, менее фривольный род деятельности. А по‑моему, увеселение людей — одно из самых серьезных занятий. Ведь масса народу собиралась вообще ничего не делать во время полета, предпочитая бить баклуши в ожидании, пока подрастут и будут должным образом обучены их преемники.

Проектировщики буквально из кожи вон лезли, стараясь создать такой звездный корабль, которому суждено служить домом для странной человеческой популяции, чья численность должна была оставаться неизменной на протяжении семидесяти восьми лет, а потом начать бурный рост на манер дрожжевой закваски. Я‑то думаю, главная проблема заключалась в том, что одиннадцать главных проектировщиков усердно трудились над одиннадцатью независимыми проектами, причем каждый из них прекрасно понимал: он занят самым важным делом в своей жизни.

Не хотелось бы мне оказаться в шкуре Берриган. Наступит время, когда именно ей придется дать зеленый свет одному из этих одиннадцати проектов. Тогда у нее появится один друг на всю жизнь. Один преданный друг — и десять заклятых врагов. Вот вам и еще одна причина, по которой я терпеть не могу административную работу.

Заниматься администрированием достаточно долго — самый надежный способ настроить против себя всех и каждого.

ЕВАНГЕЛИЕ ОТ ЧАРЛИ

Настоящее имя чарли было Стом. Он жил в одной из палат старого госпиталя, теперь напоминавшего скорее склеп, чем больницу. Стом помог Теду и Джеффу устроиться на новом месте: в одной из палат, неподалеку от его собственной. Они довольно долго скребли, подметали, чистили и мыли помещение, стараясь попутно выудить друг из друга побольше информации.

— Зачем вы режете им пальцы? — спросил Джефф для начала.

— Надо же как‑то узнать, когда они перестают чувствовать боль. Потому что сразу же после этого их надо тащить на бойню. Если позволить чуме довести свое дело до конца, мясо отдает тухлятиной.