|
Ведь он мне еще этого не объяснил, и ты ничего не сказала, и я чувствую, что это не был сон. - Нет, - отвечал он, и внезапно осекся. - Это... имело свои основания... - А война? - настаивал я. - Война? - Дорогой мой! Дорогой мой! - повторяла Ровена, словно пытаясь скрыть нечто не до конца понятное ей самой. - У нее были неприятности, - нехотя вымолвил доктор. - Она оказалась в большой нужде. - А воитель Ардам? Минчит заговорил лишь после долгой паузы, - но тем большее впечатление произвел его ответ. - Почти весь мир, - сказал он, - реальный мир... сейчас охвачен войной. - А! Теперь я начинаю понимать! - воскликнул я. - Стало быть, одно воспоминание цепляется за другое? - Да, - согласился доктор. - Мы переживаем сейчас великое и трагическое время. Теперь вы наконец можете взять себя в руки и взглянуть действительности в лицо. - Так это реальный мир? - Несомненно. - Реальный мир! - повторил я. Тут я встал и подошел к окну; в его рамке виднелись высокие угрюмые здания величайшего из современных городов, озаренные багровым сиянием, и тысячи окон ярко горели, отражая закатные лучи. - Теперь я начинаю понимать, - сказал я. Минчит вопросительно посмотрел на меня. - Я готов признать, что этот мир вполне реален. - При этих моих словах в глазах доктора блеснула радость. - Но я убежден, что остров Рэмполь тоже существует, - продолжал я, - и он где-то совсем близко. Знаете, доктор, что, в сущности говоря, представлял собою остров Рэмполь? Это и был реальный мир, проступавший сквозь туман моих иллюзий. 3. СНОВА БЬЮТ БАРАБАНЫ ВОЙНЫ Как это ни странно, я никогда не расспрашивал свою жену о том, какую жизнь она вела в Нью-Йорке и что привело ее к решению покончить с собой, к безумному шагу, в результате которого мы с ней сблизились. Меня всякий раз удерживало какое-то неприятное чувство, да, видно, и ей было тяжело об этом вспоминать. В книге жизни, куда занесены все наши хорошие и дурные поступки, есть страницы, которые никогда не хочется вновь перечитывать. Я думаю, каждый со мной согласится. Кто из нас, перевалив за тридцать, любит вспоминать грехи своей юности, всякие безумства и позорные выходки? Моя жена была прелестная, утонченная и благородная женщина, правда несколько вспыльчивая, капризная и порой склонная к безрассудству. Родилась Ровена в маленьком городишке Аллен-Лэй в штате Джорджия. Она убежала из отцовского дома. Была она отпрыском бедной семьи Эверет, но отец ее принадлежал к довольно знатному роду Нисбет. Родители воспитывали дочь в старозаветном протестантском духе, но их убедили отдать ее в колледж Рейда в Кеппарде. У нее рано развилась ненасытная любознательность и любовь к чтению. Она проглатывала все книги, какие попадались ей под руку, и, когда подросла, из нее получился настоящий бунтарь. Она была умна и очень способна, а интеллектуальный уровень в Кеппарде весьма невысок. Чувствуя свое превосходство и окруженная преклонением, какое в моде у галантных южан, она слишком возомнила о себе и вообразила, что призвана повелевать людьми и ей предстоит великое будущее. Опасаясь последствий какой-то чересчур смелой шалости и втайне помышляя о завоевании мира, она бежала в Нью-Йорк; ей помог в этом молодой адвокат из Манхэттена, заведовавший финансовой стороной дела в колледже Рейда. |
