Потрепанный внешний вид робота говорил о его солидном возрасте: расположенные в центральной части корпуса панели были помяты, а какой-то похожий на антенну выступ, весь был покрыт оспинами и шрамами, вероятно оставшимися после метеоритного дождя. Один манипулятор, видимо получивший в прошлом серьезные повреждения, теперь был залатан куском более нового на вид материала. Это старый аппарат, подумал Мейленфант, и наверное он странствует уже в течение невероятно долгого времени. Ему захотелось узнать сколько звезд опалили своим светом его хрупкую обшивку и сколько раз пылевые облака рассеивались, наткнувшись на его тонкие выносные фермы.

Сейчас оба манипулятора были подняты вверх. Словно о чем-то умоляя, они придавали роботу очертания буквы W. Такие же манипуляции проделывал и самый первый робот, которого увидел Мейленфант.

Может быть это тот же самый аппарат? А может быть я снова наделяю роботов человеческими качествами? Может быть я страстно желаю найти отдельную личность там, где она не может существовать? В конце концов, эту штуковину невозможно спутать с чем-то живым. Уже одно отсутствие симметрии (одна его рука на целых два метра длиннее других) вызывало какое-то подсознательное неприятие.

Но все же он уступил своей сентиментальности.

— Кассиопея, — сказал он, — так я тебя буду называть.

А почему женским именем? Потому что эта штуковина несомненно обладает утонченностью и изяществом манер. Значит, Кассиопея. Он поднял руку и приветственно помахал.

Он наполовину был уверен в том, что манипуляторы робота махнут ему в ответ. Но они не пошевелились.

… И все же, кое-что изменилось. Предмет, который вне всяких сомнений был чем-то вроде объектива телефотоаппаратуры, выдвинулся из щели расположенной в передней части двенадцатигранного туловища Кассиопеи и повернулся в сторону Мейленфанта.

Возможно, осознав необходимость в такого рода аппаратуре, Кассиопея изготовила ее в какой-нибудь нанофабрике, расположенной в ее собственных внутренностях, размышлял Мейленфант. Хотя, скорее всего, технология гораздо проще и эта «камера» собрана из имевшегося в запасе набора деталей. Быть может, Кассиопея является чем-то вроде швейцарского армейского ножа, подумал Мейленфант. Она не может до бесконечности менять собственную структуру, но располагает набором инструментов, которые можно употребить для решения множества задач.

А потом он снова испытал страх — на этот раз причиной его испуга оказался шум, источник которого находился где-то внутри пузыря.

Мейленфант понял, что это верещит радио. Источником пронзительного визга было переговорное устройство, которое он бросил в шлем.

Он схватил шлем, и вытащив устройство, приложил к уху один наушник. Визг был очень громким и неприятным. И хотя ему показалось, что он обнаружил в этом сигнале признаки какой-то упорядоченности, в нем все же не было ничего даже отдаленно похожего на человеческую речь.

Он снова перевел взгляд на робота. Как и прежде, Кассиопея стояла у самой стенки его пузыря.

Она пытается установить связь, подумал он. Многие годы мы направляли в пояс астероидов радиопослания и другие сигналы, но ее коллеги оставляли их без внимания. И вот теперь, она решила, что я представляю такой интерес, что со мной стоит поговорить.

Он ухмыльнулся. Ты достиг своей цели, Мейленфант. По крайней мере, ты заставил их обратить на нас внимание.

Да, все верно, подумал он, но в данный момент от этого мало проку. Сигнал который ему передавали мог содержать неимоверное количество ценнейших сведений, которыми располагала межзвездная цивилизация, но он не мог его расшифровать, не прибегнув к помощи сверхмощных компьютеров.

Они все еще не понимают с кем они здесь имеют дело, подумал он, и насколько ограничены мои возможности.