Изменить размер шрифта - +

     - Я еврей! - кричит он, а потом  добавляет: - Я чту Господа Бога небес,
сотворившего море и сушу.
     Ты чтишь Его, Иона? Надлежит тебе ныне трепетать  перед Ним. И Иона тут
же, не сходя  с места, признается во всем,  и,  выслушав его  рассказ,  люди
испытывают великий страх, но все же они жалеют его. И когда Иона, не решаясь
еще молить Господа о милосердии, ибо ему слишком хорошо известна вся глубина
собственных прегрешений, когда несчастный Иона кричит им, чтоб они взяли его
и бросили в море - ведь он знал,  что это его ради постигла их великая буря,
-  они в жалости  отворачиваются от него и  пытаются  спасти  корабль  иными
способами. Но усилия  тщетны, все оглушительней вой  негодующего  шторма;  и
тогда, воздев призывно одну  руку к небесам, другую они, сами не желая того,
все же наложили на Иону.
     Глядите! Вот Иону  поднимают, словно  якорь, и бросают в море; и тотчас
же спокойствие маслом растекается  по  волнам с  востока, и утихает море  от
ярости  своей,  и буря  вместе с  Ионой остается далеко за кормой, и гладкие
волны окружают корабль. Иона идет ко  дну среди такого дикого беспорядочного
водоворота и бурлящего смятения, что он  и не  замечает даже, как попадает в
поджидающую его  разинутую пасть;  кит  захлопывает  челюсти, лязгнув белыми
зубами, словно  бесчисленными  засовами  на  дверях  темницы.  И тогда  Иона
помолился  Господу Богу  своему  из чрева кита.  Но обратите внимание на его
молитву и усвойте важный урок. Как ни грешен Иона, он не вопит и не молит об
освобождении. Он чувствует, что ужасное  наказание справедливо. Освобождение
свое он полностью предоставляет  на волю Божию, довольствуясь сам лишь  тем,
что  наперекор всем тяготам  и  мукам устремляет свой взор  ко святому храму
Его. А это, собратья мои матросы, и есть истинное и подлинное  раскаяние, не
требующее  прощения,  но благодарное за наказание. И сколь приятно  это было
Богу в  Ионе - показывает его последующее освобождение и спасение от моря  и
от  кита. Братья, я  не  ставлю в пример Иону,  чтоб  вы подражали ему в его
грехе, но  я ставлю его  в  пример  как  образец раскаяния.  Не грешите, но,
совершив грех, непременно покайтесь в нем, подобно Ионе.
     Так говорил проповедник, а доносившиеся снаружи пронзительные завывания
яростной метели, казалось, придавали еще больше  силы его словам, и когда он
описывал  шторм на море, то чудилось,  будто и самого его  охватил  бушующий
шторм. Его широкая грудь вздымалась, словно от мертвой зыби, раскинутые руки
казались двумя  борющимися стихиями; раскаты грома вырывались из-под темного
чела,  а  взгляд  метал  молнии  -  и  все  это  заставляло  простосердечных
слушателей взирать на  него с непривычным им чувством страха и почитания. Но
теперь наступило затишье; снова он молча принялся листать страницы священной
книги; а затем, закрыв глаза, мгновение  стоял неподвижно, в общении с богом
и самим собой.
     Потом  он снова наклонился вперед к  своей пастве  и, все  ниже  и ниже
опуская голову,  с видом  глубочайшего и мужественнейшего  смирения произнес
такие слова:
     - Собратья  мои матросы!  Одну лишь длань  наложил на  вас Бог,  обеими
дланями  давит Он  на меня.
Быстрый переход