— Хорошо, мистер Армстронг.

Он взял с вешалки у двери пальто и шляпу и повел их вниз, в приемную. Там он остановился.

— Пожалуйста, подождите немного, я забыл кое-что сказать моей секретарше.

И он стал подниматься по лестнице, а потом удивил мисс Фэйвэзер, подойдя к ее столу и сказав очень тихо:

— Я оставил на своем столе несколько писем, написанных мною. К нескольким полученным письмам я еще не притрагивался, но они не так важны, и вы сами с ними справитесь. Займитесь ими, пожалуйста.

— Конечно, мистер Армстронг. Не волнуйтесь. Положитесь на меня.

— Спасибо, мисс Фэйвэзер. — Он похлопал ее по руке со странным выражением лица.

Она же с удивлением перевела взгляд на свою руку, по которой он ее похлопал, ведь он сделал это впервые за все долгие годы, что она у него работала.

Белла никак не могла поверить, что все это происходит с ней и Джо на самом деле. Будет что рассказать остальным! Машина была большой и роскошной, хотя она этого не оценила, потому что думала лишь о том, что скоро увидит свою девочку. И в ее голове звучали и звучали слова: я увижу свою девочку…

Дама, которую ей представили как сестру стряпчего, была сама доброта. Она проводила всех в красивую гостиную, где сообщила, что, перед тем как посетить больную, все они должны выпить чая, и гости расскажут все ей и ее брату.

Этот рассказ совершенно потряс Гленду и Александра. В течение почти двадцати семи лет эта маленькая женщина заботилась об Айрин. Они с трудом могли поверить в это, а особенно в то, что бедняжка прожила в доме годы и годы, не выходя на улицу. А разве не менее удивительным было то, что постепенно открывала им пациентка, давая возможность представить, что она перенесла, находясь под властью того зверя, того мерзкого зверя, который стал теперь мультимиллионером и спокойно проживает в своем роскошном доме?

Когда Гленда открыла дверь в спальню, Ричард поднялся с края кровати, посмотрел на маленькую женщину и высокого мужчину рядом с ней и тихо вскрикнул:

— Белла?

Она удивленно смотрела на него: это был доктор, лечивший Карла, доктор Бейндор, чье имя вызвало у ее девочки один из припадков. Бейндор. Значит, это был тот мальчик, сын. Она протянула ему руку, а он крепко пожал ее. Затем он приложил палец к губам и указал на стул. Она уселась, все еще глядя на него, а потом медленно повернулась к кровати и посмотрела на лицо Рини. На это дорогое, дорогое лицо, но совершенно другое. Длинные косы лежали на ее плечах. Красивая ночная рубашка с длинными рукавами, заканчивавшимися у запястий рюшами. Очень осторожно она подняла тонкую руку с одеяла и почти благоговейно прижала ее к своей груди.

К ее величайшей радости глаза Рини очень медленно открылись, в них промелькнуло узнавание, и она очень четко, хоть и немного хрипло, сказала:

— Белла. О, Белла!

Она подняла руки и обвила ими шею Беллы, а та обняла свою девочку, восклицая:

— О, моя девочка! Я вижу тебя здесь, да такую красивую! Я так безумно беспокоилась. Я думала, что потеряла тебя.

— Белла. Белла.

— Да, я твоя Белла. Я всегда буду твоей Беллой.

Потом глаза, смотревшие на нее снизу вверх, взглянули на мужчину, стоявшего у кровати, и Айрин сказала:

— Мой сын.

— Да, девочка, твой сын. — Белла посмотрела вверх, на лицо Ричарда, и сказала: — Я не могу поверить в это, но я всегда знала, что где-то у нее есть ребенок. — И, снова повернувшись к Айрин, она спросила: — Помнишь плюшевого мишку?

— Плюшевый мишка. — Эти слова тоже были произнесены достаточно четко.

— Ты обнимала его и качала, и тогда я поняла, что у тебя есть ребенок.

Наклонившись к матери, Ричард мягко сказал:

— Белла и я познакомились раньше.