— Я как-нибудь сама бы справилась, — неуверенно сказала она. — Надеюсь, тебе не взбрело в голову в числе прочих благодеяний покупать мне пижаму?

— Вот уж чего не стану делать никогда, — хмыкнул Бенджамин, расстегивая ей молнию, а затем, после некоторого раздумья, застежки лифчика. — Во-первых, я не настолько ханжа, а во-вторых, это занятие для целой бригады — засовывать тебя в пижаму, а затем извлекать обратно…

— Опять ты все преувеличиваешь, — пробормотала Симона, кое-как придерживая спадающее с плеч платье. — Спасибо!

— Если я предложу тебе помочь надеть вот это, — он кивнул на тенниску и шорты, лежавшие на кровати, — я не заработаю пощечины? Или ты предпочитаешь спать в верхней одежде?

— Терпеть не могу спать в… — Симона торопливо остановилась.

— Вот как? — спросил Бенджамин. — Мне кажется, это несколько странно — ложиться в постель нагишом в одиночку. Это все равно что…

Глаза их встретились, но долгий взгляд напугал обоих.

— Я пойду, — сказал он, как ей показалось, с большой неохотой. — Спокойной ночи!

Утром следующего дня внизу, в долине, стелился туман, пронизанный солнцем, слепящий глаза, закрывающий от взгляда окрестности.

Она не выходила из комнаты до самого гонга на завтрак, так и не рискнув появиться на террасе, ведущей к коттеджу Бенджамина, просто сидела и ждала, когда он постучится в ее дверь. Но долгожданного стука так и не последовало, а когда она попыталась постучаться в его дверь, ответом была тишина.

Пожав плечами, она пошла по тропинке. Залитая солнцем долина лежала перед ней как на ладони. На лужайке перед столовой, в тени деревьев, размещались столики и стулья. Здесь хорошо было развалиться и любоваться окрестностями, наблюдая, как вокруг порхают бабочки и щебечут птицы.

Бенджамин был уже здесь. Он стоял на самом краю обрыва и смотрел вдаль.

— Доброе утро! — тихо приветствовала она его. — А я уж решила, что ты уехал.

Он обернулся к ней — чуть медленнее, чем это было бы естественно в этой ситуации.

— Доброе утро, — небрежно сказал он. — Как спалось?

— Нормально. А тебе?

— Нормально. Пошли?

— Я прикинула, — сказала Симона, когда они кончили завтракать и приступили к кофе. — Почему бы тебе не пройтись по одному из здешних маршрутов? Это просто преступление — быть здесь и не совершить экскурсии. Что до меня, то я с радостью нашла бы какую-нибудь подходящую книжку и читала ее, слушая, как шелестит трава и прорастают из земли цветы.

— Как рука? — спросил Бенджамин, откидываясь в кресле.

— Отлично, — солгала она. — Правда, не настолько хорошо, чтобы путешествовать по здешним долгим тропам.

— Я решил сегодня днем предаться праздности и сибаритству, не перегружая себя физически. Погода отличная, так что с радостью составлю тебе компанию по какому-нибудь необременительному маршруту, — предложил он.

— Смелое решение, — заметила Симона. — Если так, что ж… Мне просто не хотелось бы чувствовать себя виноватой из-за того, что вытащила тебя в эти чудесные места и заставила двое суток просидеть со мной… Ты действительно собираешься меня сопровождать?.. — с подозрением спросила она.

Бенджамин для поездки предусмотрительно купил к светло-серым шортам голубую тенниску. Он опять показался Симоне невероятно ладным, сильным и энергичным, в противовес ей, тусклой, бесцветной, изнуренной болью — физической и душевной.