|
Если не считать изредка попадавшихся коров, кур и уток, она выглядела совершенно пустынной, как в воскресный день, когда жители отправлялись на ярмарку в ближайший городок. Первый выстрел показался Христиану резкой нотой в продолжавшей звучать в его сознании мелодии. Следующие пять выстрелов, скрип тормозов и ощущение падения, когда машина свернула в сторону и сползла в кювет, разбудили его. Не совсем еще очнувшись, он выпрыгнул из машины и бросился на землю. Рядом с ним, тяжело переводя дыхание, притаились в пыли остальные. Некоторое время Христиан лежал молча, ожидая, что произойдет дальше. Он ждал, что кто-нибудь подскажет ему, как надо действовать, но тут же уловил на себе тревожные, вопрошающие взгляды солдат. "Унтер-офицер, возглавляющий подразделение, - лихорадочно вспоминал Христиан, - должен немедленно оценить обстановку и отдать ясные и четкие распоряжения. Он обязан всегда сохранять полное самообладание, действовать уверенно и смело". - Никто не ранен? - шепотом спросил он. - Нет, - ответил Краус. Положив палец на спусковой крючок винтовки, он нетерпеливо выглядывал из-за переднего колеса машины. - Боже мой! Иисус Христос! - нервно бормотал Брандт, неверными пальцами ощупывая предохранитель автомата, словно впервые держал оружие в руках. - Оставь в покое предохранитель! - резко приказал Христиан. - Не трогай предохранитель, а то еще убьешь кого-нибудь из нас. - Давайте убираться отсюда, - предложил Брандт. Каска у него свалилась, волосы припудрила пыль. - Иначе всем нам крышка! - Молчать! - крикнул Христиан. Снова затрещали выстрелы. Несколько пуль попало в машину, лопнула одна из покрышек. - Боже мой! - продолжал бормотать Брандт. - Иисус Христос!.. Христиан осторожно начал пробираться к задней части машины, для чего ему пришлось переползти через лежащего рядом водителя. "Эта образина, - механически, отметил Христиан, - ни разу не мылась после вторжения в Польшу". - Черт тебя возьми! - раздраженно прошипел он. - Почему ты не моешься? - Виноват, господин унтер-офицер, - униженно пробормотал водитель. Оказавшись под защитой заднего колеса машины, Христиан приподнял голову. Прямо перед его глазами тихонько покачивалось несколько маргариток; на таком близком расстоянии они казались какими-то доисторическими деревьями. Впереди, чуть отсвечивая в ярких лучах солнца, тянулась дорога. Метрах в пяти от Христиана на шоссе опустилась какая-то пичуга. Она деловито прыгала по дороге, чистила перышки и время от времени испускала пронзительный крик - точь-в-точь нетерпеливый покупатель в лавочке, из которой на минуту отлучился хозяин. Метрах в ста от того места, где остановилась машина, Христиан увидел баррикаду и тщательно, насколько позволяло расстояние, осмотрел ее. Как плотина перегораживает ручей, так баррикада перегораживала шоссе в том месте, где по обеим его сторонам поднимались высокие, крутые откосы. |
