Несколько часов спустя, когда четыре удрученных француза подкреплялись в единственном кафе на острове (шесть столиков, в меню — четыре блюда), они услышали от других мореплавателей, что неполадки носили, скорее всего, дипломатический характер. Премьер-министр Новой Зеландии распорядился, чтобы все протесты у Моруроа осуществлялись военным кораблем «Отаго»; внезапное появление частных судов только внесет ненужную путаницу. Власти на островах Кука вполне разделяли его мнение. Новые знакомые летучего отряда — одна австралийская чета — располагали хорошим судном, и Пари де Боллардьер, естественно, спросил, нельзя ли арендовать его. Австралийцы ответили, что не видят никакого смысла в предстоящей акции протеста. Вот если бы речь шла лишь о том, чтобы подвезти французов до Моруроа, где они смогут присоединиться к экипажу «Фри», это был бы уже не политический, а денежный вопрос. Четырех тысяч долларов оказалось достаточно, чтобы они согласились.

Судно «Аруэн» вышло в путь только 30 июня. Тарахтя мотором, оно взяло курс на зону попутных ветров у 40-й параллели. Поспеют ли вовремя? Они поддерживали постоянную радиосвязь с «Фри», и, поскольку на Моруроа ничего не происходило, надежда росла с каждым днем. 15 июля подошли к условленной точке и, к своему великому облегчению, увидели качающееся на сильной полые «Фри». Пересадка прошла благополучно, если не считать того, что один ялик пропал, а аббат угодил в воду. Доставленные «Друэном» провиант и горючее пришлись очень кстати, так как все припасы на «Фри» подходили к концу.

Тридцать шесть часов спустя, на рассвете 17 июля, и? облаков вынырнул французский военный самолет, (фазу вслед за тем экипаж «Фри» увидел силуэт крейсера на фоне утреннего неба. Быстро приблизившись, корабль лег в дрейф, и с него спустили на воду резиновую лодку. Три человека сели в лодку и подошли на веслах к «Фри». Им было поручено доставить письмо от командующего испытаниями адмирала. Распечатав конверт, Моуди обнаружил текст указа, только что опубликованного во французском «Журналь офисьель», временно запрещающего всякое судоходство в радиусе (11) морских миль, считая от двенадцатимильной границы Моруроа. Опасная зона, которой всем предписывалось избегать с началом бомбовых испытаний на Моруроа, была еще больше: она была ограничена окружностью радиусом в 120 морских миль! (Иначе говоря, зона включала еще с полдюжины островов, в том числе Туреиа.) Поскольку мореплаватели других стран вряд ли подписывались на «Журналь офисьель» и это издание не распространяется в розничной продаже в Океании, со стороны адмирала было весьма предусмотрительно ознакомить экипаж «Фри» — с утвержденными в последнюю минуту мерами.

Моуди и его экипаж, включая только что прибывших французов, вежливо, но твердо заявили, что не могут мириться с произвольным и даже противозаконным решением французского правительства объявить запретной обширную область за пределами национальной двенадцатимильной зоны. На всякий случай они вручили посыльным копии своего питкэрнского манифеста и телеграфного приглашения адмиралу посетить «Фри». Резиновая лодка вернулась на крейсер, и тот мигом скрылся за горизонтом. А «Фри» возобновило свое долгое патрулирование границы двенадцатимильной зоны. В половине третьего вдруг появились сразу три военных корабля. На сей раз к «Фри» подошли две надувные лодки; в каждой сидело шестеро солдат, в руках они держали длинные резиновые дубинки, к правому бедру был привязан широкий нож. Командир абордажного отряда передал новое адмиральское послание. Оставив без внимания вежливое приглашение, адмирал сообщал суровым телеграфным стилем: «Вы не покинули запретную зону вокруг Моруроа.