Вся французская печать в это время обсуждала еще одну, гораздо более серьезную проблему, с которой столкнулись атомщики. Франции до тех пор не удалось произвести ни единого грамма урана-235, необходимого для создания водородных бомб. Заводы в Пьерлате получили новые крупные ассигнования, позволяющие расширить и ускорить исследования в 1966–1967 годах. Тем не менее летом заводские специалисты были все так же далеки от цели. Пришлось руководству ЦТИ, как и в прошлом году, ограничиться взрывами уже испытанных ранее плутониевых бомб, вместо того чтобы, как планировалось ранее, изготовить запал для водородной бомбы.

В свете такой задержки французской ядерной программы, предсказанной всеми специалистами, естественно спросить, почему базы на Туамоту строили в спешке, не считаясь с расходами и судьбами людей. Ответ прост: гонка была совершенно ни к чему.

Первой местной реакцией на сообщение адмирала Лоррэна о возобновлении ядерных испытаний уже в 1967 году был протест новоизбранных муниципальных советников Папеэте, которых особо тревожило, что будет с разными видами тунца, составляющими основную пищу населения. В водах вокруг Моруроа тунец водился в огромном количестве, и несущая там сторожевую службу французская эскадра, разумеется, не могла разогнать рыб с такой же легкостью, с какой она отгоняла посторонние суда. Не могла она контролировать и окружающие острова, чтобы помешать островитянам есть зараженную радиоактивными веществами рыбу, приплывшую от Моруроа. Не говоря уже о входящих в ежедневный рацион островитян улитках турбо, двустворчатых и головоногих моллюсках, в тканях которых накапливаются разносимые ветром вредные радиоактивные вещества.

Еще до первой серии взрывов в 1966 году Теарики обратился в Париж к руководителю французского Комиссариата по атомной энергии, профессору Перрену с просьбой дать более точную информацию о степени угрозы радиации и о мерах по защите гражданского населения. Перрен сразу составил ответ. Однако с непростительной в данном случае профессорской рассеянностью он позабыл отправить письмо авиапочтой, и Теарики получил его лишь через два месяца, 19 июля 1966 года, когда уже было произведено два взрыва! К тому же запоздавшие объяснения звучали не очень убедительно. Вот что писал профессор Перрен:

«При всех обстоятельствах мы должны считаться с возможностью локальных осадков в населенных областях. Такие осадки влекут за собой сильное радиоактивное заражение океана, которое, однако, быстро ослабевает, поскольку большинство радиоактивных веществ скоро распадаются. Конечно, наряду с ними есть более радиоактивные вещества с более длительным периодом распада, такие, как стронций-90 и цезий-137. Они представляют опасность для океанской среды и для рыбы, и эти проблемы следует изучить с величайшей тщательностью, учитывая важную роль морских продуктов в питании полинезийцев. Для начала необходимо запретить высадку людей на необитаемых атоллах, подвергшихся локальным осадкам, пока не будет установлено, что радиация вновь упала до достаточно низкого уровня.

Однако таких запретов в районах, непосредственно подверженных радиоактивным осадкам, недостаточно, ибо многие океанские рыбы, например тунцы, совершают далекие передвижения. Проведя несколько дней в зараженном районе, они плывут дальше, и их вылавливают и употребляют в пищу в других местах. Однако следует помнить, что только рыба, зараженная осадками в первые дни после взрыва, представляет опасность для здоровья человека, поскольку радиоактивные вещества быстро разбавляются огромными объемами океанской воды. Далее, чтобы получить опасную дозу, нужно достаточно долго потреблять зараженную рыбу; случайное, единичное потребление не опасно для здоровья.