— Черт! — выругался Максимилиан, выводя флаер на третий уровень. — Тебе обязательно об этом вспоминать? Делать больше нечего? Просто заткнись, все, что ты можешь сказать это об этом проклятом вирусе! Твое дело сидеть молча и выздоравливать.

О как заговорил! Ну точно Алекс! Только Алекс знал, что я женщина, и его как-то понять можно, а ты нафига таким папочкой заделался?

— И быть бесполезным, — прошипела я.

— Это мне решать, насколько ты полезен, а не тебе, — ответил Максимилиан. — Это я тебе плачу, не забывай. А теперь будь добр, не еби мне мозги своем сочувствием. Оно никому не нужно, если тебе не понятно?

Еще и матом ругается! При даме! Совсем с ума выжил!

— Хорошо, не буду, — надулась я.

Я лишь хотела помочь. Но Максимилиану сейчас поможешь вряд ли — мужчины, они становятся сумасшедшими, когда чувствуют себя беспомощными. Максимилиан сейчас таким был — как обиженный мальчишка. И, увы, здесь я ничего поделать не могла.

Флаер плавно сел на площадку, рядом приземлились еще пять, и Максимилиан бросил через плечо, выводя из флаера молчаливую Лейлу:

— Уберите от меня этого зануду! Я иду пить!

— Мы идем пить! — наигранно весело ответил Виталий, и я думала, что наконец-то меня оставят я в покое, но где там! Виталий взгляда с меня не спускал, и даже мягко толкнул в спину, когда я замешкалась в дверях.

— Я что тебе, маленький! — возмутилась я, но Виталий лишь ответил:

— Мне похер, нравится тебе или нет, но глаз с тебя не спущу.

Надсмотрщик, честное слово!

Да и пить удавалось как-то плоховато. Максимилиан сидел хмурый, пил и не пьянел, Левый сразу схватился за что-то мощное и через полчаса пускал на стол пьяные пузыри, а Виталий и вовсе почти не прикасался к своему стакану. То ли не хотел, то ли следил за шефом. Лейла? Лейла скучала на коленях Максимилиана, накручивая на тонкий пальчик его локоны. И молчала… как же забодали все со своим молчанием!

Я? Обо мне все, наконец-то, забыли. Пару тостов за мое здоровье, и виновника торжества как-то вытеснили из тесного кружка. Командоры разбрелись пить по другим столикам, регенты сидели хмурые, все еще не могли переварить сегодняшнее поражение. А сами говорили, что это всего лишь игра.

Скользнув в темноту залы, я пошла искать туалет, и долго смотрела на отражающую меня голограмму. Нравилось ли мне тогда быть мальчишкой? Уже, наверное, нет. Мир мужчин сложный какой-то… ну проиграли. Все живы, здоровы, так какого черта такое ощущение, что мир рухнул и солнце погасло?

И почему для меня оно тоже погасло! Из-за томного взгляда Лейлы на коленях Максимилиана, из-за его руки на ее талии, из-за улыбки Макса, когда она что-то шептала ему на ухо.

— Идиоты! — прошипела я.

А я, что лучше? Ревную, а иначе это не назовешь, своего магистра к его женщине! Да ну нафиг это мужское царство! Домой хочу!

Покачиваясь, я хотела вернуться в предоставленный нам зал и, конечно, же свернула не в том коридоре. А попробуйте не свернуть, если коридоров тут много, все одинаковые, и вели меня сюда чуть ли не поводке, потому запомнить дорогу я не успела.

Зал, куда я вошла, был почти такой же, в каком пил мой клан. Притушенный свет, горевший в полумраке синий туман. Только… люди там были другими. И узнав одного из них, я шагнула обратно в тень…

Андрей и Альфа!

— Тихо! — одернул своих людей один из мужчин. — Они не знают, что мы здесь. Лейла, золотко, ты как всегда прекрасна!

И у меня дыхание перехватило, когда я увидела Лейлу… зачем она здесь? Почему она стоит так спокойно, когда этот незнакомый мужчина ее обнимает? И как хорошо, что в флаере Максимилиан не сказал многого… только вопрос, не сказал ли раньше?

– Мне надо возвращаться, — неожиданно холодно ответила Лейла.