Если Джо постоянно будет сокрушаться о прошлом, у них не будет будущего.
– И ты можешь так говорить после всего… после того, как я практически заставил тебя выйти за меня замуж… соблазнил тебя, лишил невинности, чтобы ты не передумала и перестала говорить об аннулировании брака? – Он действительно чувствовал себя виноватым.
– Но я сама хотела этого. Мне нравится, когда ты рядом… когда ты ласкаешь меня.
– Если это правда, родная, то почему ты оттолкнула меня вчера ночью?
– Ты не разрешил мне ласкать тебя! – Ей до сих пор было больно вспоминать о пережитом унижении.
– Я боялся.
Пусть Джо и раньше признавался ей в своих страхах, но сейчас Саманта не ожидала, что он сделает такое признание.
– Чего ты боялся? – Ей показалось, она знает, но ей хотелось убедиться.
– Я не уверен, что сумею удовлетворить тебя как мужчина.
– Ты боишься, что я недостаточно хороша для тебя и не сумею доставить тебе удовольствие? – с горечью уточнила она.
– Тысяча чертей! С чего ты взяла?
– Но ты же говоришь…
– Я не уверен, сумею ли сам быть мужчиной! Я ни слова не сказал о твоей красоте и сексуальности!
– Но допустим, на моем месте была бы другая… женщина, другого типа… к которой ты привык. Возможно, с ней тебе было бы проще…
Саманте казалось, ее вывод вполне логичен, но Джо уставился на нее так, словно она сошла с ума.
– Женщина моего типа – это ты!
Она закрыла глаза, потому что ей показалось, что он ее жалеет.
– Не нужно меня утешать.
Джо тяжело опустился на край кровати и взял ее лицо в руки.
– Малышка, я когда-нибудь говорил тебе неправду?
Она покачала головой.
– Ты поверишь, если я скажу, что ты самая красивая и самая сексуальная женщина в мире?
Саманта не верила собственным ушам. Услышав такое признание, она широко раскрыла глаза… и увидела его ласковую, чуть насмешливую улыбку.
– Ты… я…
– У меня еще не было женщины, с которой я бы чувствовал себя таким сильным.
– Но ты сказал…
– Я не уверен, восстановится ли у меня эрекция, но когда я с тобой, когда я люблю тебя, то твоя страстность доставляет мне столько радости, что я обхожусь и без этого.
Саманте хотелось бы, чтобы он употреблял слово «любить» немного в другом значении, но все же она испытала прилив безумной радости.
– Значит… Ты все-таки…
Джо глухо рассмеялся.
– Если тебя интересует, реагирует ли на тебя мой организм, я отвечу положительно. Так не было в первый раз, когда я до тебя дотронулся, и я забеспокоился, но потом решил, что со временем и эта функция восстановится, как все остальное.
– А сейчас? – спросила она с замиранием сердца.
– Я… не знаю.
На его лице по-прежнему было измученное выражение.
– Милая… Мне больно, оттого что сегодня из-за собственной трусости я заставил тебя пережить ужас… мучение…
Но он же не знал, что ей будет больно! Она нарочно ничего ему не сказала заранее, предвидя его реакцию. |