– Я была тогда очень сердита. Может быть, ты и не тщеславен.

Уголки его рта чуть приподнялись:

– Я оценил эту нотку сомнения. – Легкая улыбка исчезла. – Ты согласна с моим планом?

– Если ты не можешь придумать ничего, что было бы для Алекса безопаснее.

– Я не могу придумать ничего, что было бы безопаснее для вас обоих. – Он резко добавил: – Ты что же, думаешь, что я хочу подвергать тебя опасности? Если бы у меня была надежда, что ты на это согласишься, я предложил бы Грегору одному встретиться с Небровым, а тебя отправил бы обратно в Ренгар.

– Ты же сказал, что Неброву нужен и Джедалар, и я сама. Только одна приманка была бы недостаточно аппетитной. – Она вздрогнула. – Нет, с ним должна встретиться я.

– Тогда мы встречаемся в бордлинских степях через четыре дня.

«Через четыре дня»…

Через четыре дня все уже решится – так или иначе.

Ее взгляд устремился к лиловым вершинам на юге, отмечавшим границу между Кассаном и Монтавией. В детстве она часто видела эти горы, но с другой стороны, со стороны своей родной Самды. Тогда эти горы манили ее, напоминая рассказы бабушки о таинственном и непохожем на Монтавию Кассане. Как она мечтала пересечь их и увидеть, что они скрывают!

Сейчас эти горы разделили ее и Алекса. Брат – это единственное, что осталось у нее от прошлой счастливой жизни, она дала маме слово всегда заботиться о нем.

Алекс у Неброва!

13.

Пальцы Джордана судорожно сжали поводья: он смотрел, как вереница всадников спускается по извилистой горной дороге к дальним степям. Марианна повернулась сказать что то Грегору, и золотые волосы сверкнули на солнце. Они были уже слишком далеко, так что Джордан не мог услышать ее слов, но он заметил, что на ее лице нет и тени улыбки. Он ни разу не видел ее улыбающейся с момента исчезновения Алекса. И в этом нет ничего удивительного: она боится, что ее брат может быть в любую минуту убит, а тут еще он сам прибавил ей новый страх, послав заманивать человека, которого она боится больше всех на свете, человека, убившего ее мать. Господи, как ему не хотелось ее отпускать! Ему пришлось преувеличить грозящую ей опасность, чтобы она не требовала взять ее с собой в Пекбрей. Но в то же время Небров везде опасен.

– Ты боишься за нее, – сказала Ана. – Тебе не следует тревожиться. Грегор о ней позаботится.

– Знаю, – повернулся к ней Джордан. – Грегор о всех нас заботится, так ведь? Я часто удивляюсь, зачем ему это. Мы ведь вовсе не стоим его усилий.

– Ты хочешь сказать, что я их не стою.

– Я этого не говорил.

– Но ты это имел в виду. – Ана пожала плечами. – Возможно, ты прав. Я женщина не добродетельная. Но я женщина сильная и теперь сама забочусь о своих людях. – Она улыбнулась. – Как ты думаешь, почему я настояла на том, чтобы ехать с вами? Я понимаю, что сейчас уже несколько поздновато, но мне надо доказать, что я больше не убегаю от ответственности.

– Вам нет нужды мне что то доказывать.

– А я и не говорила, что хочу что то доказать тебе. Я знаю, что ты отгородился от меня. Мне надо доказать это себе самой. – Она повернула свою лошадь. – Хватит болтовни. Едем в Пекбрей освобождать мальчика.

* * *

Двумя днями позже Грегор и Марианна разбили свои палатки в степях, и Грегор сразу же отправил гонца в Пекбрей с заранее составленным посланием. Ответ от Неброва пришел на следующее утро.

– Он едет? – спросила Марианна у Грегора, читавшего ответ.

– Едет, – подтвердил Грегор. Он взглянул на подножия холмов в нескольких милях от них. – Он должен появиться здесь к вечеру.