– Почему? Она не ответила.

– Почему? – повторил он настойчиво.

– Я сказала вам все, что знаю, – неуверенно проговорила она и робко добавила: – Может быть, вы позволите мне теперь уйти?

Господи, он чувствует себя таким же безжалостным негодяем, как Небров. Зачем он мучает девочку? Ему следовало бы сейчас позвать Грегора и приказать, чтобы кто нибудь из их людей отыскал ее ближайших родственников и отвел туда этих детей. Но он понимал, что должен выяснить еще кое что. Мальчишка проговорился, что они пришли сюда посмотреть на Окно. И хотя она упорно не говорит ему всей правды, из ее сбивчивого рассказа ясно, что ее мать пытали, прежде чем убить. А Небров никогда не делает ничего без причины.

– Нет, тебе нельзя уйти. – Он снова протянул ей свой плащ. – Надень это, и ты сразу согреешься. – Тон его оставался по прежнему жестким, но, чтобы не пугать ее еще больше, он отошел на несколько шагов и уселся на скамью поодаль. Стоя он чувствовал себя великаном рядом с ее тоненькой хрупкой фигуркой. – Ты сказала мне не все.

– Я больше не буду об этом говорить, – дрожащим голосом произнесла она. – Что бы вы со мной ни делали.

Это мучительное воспоминание, наверное, ее самое слабое место, и если умело использовать его… Но он никогда не был способен ударить беззащитного.

– Останься, – устало отозвался он. – Я обещаю, что больше не буду заводить разговор на эту тему.

Она колебалась, вглядываясь в его лицо. Потом нерешительно взяла у него плащ и накинула себе на плечи, но садиться не стала.

– Почему вы хотите, чтобы я осталась?

– Сам не понимаю. – Наверное, он просто теряет здесь время. Теперь, когда он знает, что Окно разбито, ему остается только встретиться с Янусом, чтобы он передал эту весть в Кассан. А потом можно попытаться отыскать в Самде кого нибудь из Погини. Даже если эта сиротка что то и скрывает от него, то ведь Окно то, черт подери, разбито! Но неотвязная мысль не давала ему покоя: что, если Неброву удалось узнать что то, чего не знает он сам. Его взгляд снова вернулся к зияющему отверстию, окруженному неровными осколками стекла. – А странно, что мы оба попали в это место одновременно. Ты веришь в Судьбу?

– Нет.

– А я верю. Предки моей матери были родом с Востока, – наверно, вера в рок передалась мне с материнским молоком. – Он не отводил взгляда от пустой глазницы Окна. – Город разграблен и пуст, сюда в любой момент могут вернуться люди герцога, вы с братом оборванны и голодны, и все же ты выбрала именно этот момент, чтобы прийти посмотреть на Окно? Почему?

– А вы почему сюда пришли? – парировала она.

– Я хотел его приобрести. Я слышал, что оно великолепно, и решил увезти его к себе домой. – Вы хотели украсть его.

Он нетерпеливо пожал плечами:

– Какая разница!

– Вы хотели украсть его, – непримиримо повторила она.

– Ну хорошо, пусть будет по твоему, я хотел украсть его. – Он встретился с ней взглядом. – Ну а теперь – почему ты пришла сюда?

Она отвела глаза. Господи, ну почему она не умеет лгать!

– Мне надо было увидеть, по прежнему ли оно здесь.

– Зачем?

Она не ответила.

– Тебе разумнее было бы мне ответить. Она вызывающе взглянула на него и презрительным тоном повторила его собственные слова:

– О, я слышала, что оно великолепно, и решила увезти его к себе домой.

Храбрая девчушка. Испугана – и все же не сдается. В душе он восхищался ее отвагой, но, стараясь не показать этого, проговорил как можно равнодушнее:

– Может, мне выйти в сад и привести твоего брата? Я уверен, что он скажет мне, почему вы оказались здесь.