|
Когда Розалинда стала осматривать кисть мальчика, он издал вопль. – Похоже, простой вывих, – сказала она, закончив осмотр. – Я забинтую тебе кисть, и через день другой все будет в порядке. В следующий раз не носись как угорелый по лестнице. – Я не смогу сегодня сделать задание по математике, – с робкой надеждой в голосе сказал ее брат. – Сможешь и сделаешь, – сурово произнес Томас. – Для занятий математикой нужна голова, а не руки. – Неправда. Брайану нужны пальцы для счета, – насмешливо заявила Джессика. – Не подначивай, – с негодованием сказал брат. – Сама ты даже алгебру не смогла осилить. – Выудив ложкой последнее яйцо, он положил его на тарелку. Алоизий пристально следил за каждым его движением. Джессика тряхнула головой. Этот жест ей всегда удавался. – Богине сцены незачем знать алгебру. Достаточно того, что, бросив взгляд на зрителей, я всегда могу примерно определить общую выручку. – Пока вы тут упражняетесь в язвительности, пойду принесу аптечку, – сказала Розалинда и направилась к двери. В свои десять лет Брайан имел особый, свойственный его возрасту талант – получать всевозможные травмы, поэтому она всегда клала аптечку поверх всех вещей, чтобы находить ее сразу. Но прежде чем покинуть комнату, она задержалась и бегло оглядела всех членов семейства. Ее сердце было переполнено любовью. Она вновь возблагодарила свою судьбу. Какое счастье, что Томас и Мария, эти добрые души, подобрали ее, круглую сироту, на замусоренной набережной! Розалинда сохранила лишь смутные кошмарные воспоминания о том, как бродяжничала трехлетней девочкой, но совершенно отчетливо помнила свою встречу с Фицджералдами. Доживи она и до ста лет, никогда не забудет, какой неизбывной добротой светились глаза Марии. Она с болью заметила в родителях первые признаки старения. Оба они все еще красивы, но в преддверии пятидесятилетия в их темные волосы уже вплелись серебристые пряди. Жизнь бродячих актеров очень и очень нелегка. Сколько еще они смогут выдержать? И что будет, если постоянные переезды станут им не по силам? Hа жизнь пока что хватает, но сбережений почти нет. Чтобы выплачивать жалованье актерам, шить для них костюмы и содержать фургоны, требуется немало денег. Сам Томас не очень то беспокоится, он верил, что Господь не оставит его. Однако Розалинда не разделяла этой веры. Трудно допустить, чтобы Господь проявлял персональную заботу о финансовых делах Фицджералдов. Выйдя, она тихо закрыла за собой дверь. Возможно, Джессика поступит в какой нибудь лондонский театр и завоюет такую широкую популярность, что сможет содержать своих родителей в старости. Для этого она достаточно талантлива и честолюбива. Несомненно, одарен и Брайан. Может быть, именно его ожидает большой успех. Если семье суждена благополучная жизнь, то лишь благодаря этим двоим, ибо у самой Розалинды в лучшем случае весьма скромные способности. А может быть, и никаких. Вздохнув, она поднялась по лестнице в небольшую каморку, которую делила вместе с сестрой. Всем своим существом Розалинда предчувствовала какие то важные перемены. Она знала, что рано или поздно семье угрожает распад. Джессика шутит, грозясь закрутить роман с каким нибудь красивым незнакомцем, но в каждой шутке есть доля правды. Скоро она и в самом деле выйдет замуж и покинет труппу. Остается только надеяться, что сестра сделает более удачный выбор, чем она сама. День восемьдесят второй К тому времени когда Стивен неторопливо доел свой завтрак, дождь уже прекратился, теперь можно было отправиться в обратный путь в Ашбертонское аббатство. Ночью у него были сильные колики: ясно, что пора кончать свою легкомысленную эскападу и снова стать герцогом. Его ожидало много неотложных дел и в Лондоне, и в аббатстве. При выезде из Флечфилда он пересек изогнутый дугой каменный мост, под которым, почти параллельно дороге, приведшей его в город, протекала река. |
