|
Все они переживали испытанное потрясение, ужас, а затем глубокое облегчение. Рассказывали об этих переживаниях очень выразительно и ярко, с художественным вкусом. Хотя Стивен и испытывал неловкость, слыша преувеличенные похвалы в свой адрес, он тоже был захвачен общим оживлением. Трудно было бы представить себе сцену, более отличную от того, что он привык видеть с детства у себя дома. Фицджералды были единой семьей, а не группой людей, объединенных узами родства и происхождением. Каждый член семьи знал, что его любят и принимают таким, каков он есть, это, естественно, придавало уверенности в себе. И все относились друг к другу с любовью и уважением. Только Розалинда не участвовала в этой веселой болтовне. Она спокойно заботилась обо всех, включая и пса. У каждого из членов семьи, очевидно, была своя роль. Что до Розалинды, то она объединяла их всех, была своеобразным центром притяжения. Это было общее впечатление, но были и другие, более тонкие. Когда она поворачивала голову, он чувствовал слабый запах розовой воды. Когда она вставала, чтобы вызвать слугу с очередным чайником, он слышал почти неуловимый шелест ее юбок. Он по возможности старался не глядеть на свою соседку, но никогда в жизни не ощущал с такой остротой присутствия женщины. Вернувшись на свое место, Розалинда на какой то миг задержалась, чтобы осмотреть рану на его голове. В прикосновении ее пальцев к его волосам было что то странно возбуждающее. – Рана хорошо заживает, мистер Аш, – сказала она. – Но вид у вас все же не вполне здоровый. Мне кажется, вам лучше побыть в Редминстере хотя бы еще один день. В пути ваше состояние может ухудшиться. – Надеюсь, вы не забыли, что меня зовут Стивеном? И я собираюсь остаться здесь хотя бы до завтрашнего дня. Она улыбнулась, и у него сразу потеплело на душе. – Очень хорошо, Стивен. – Пока вы остаетесь здесь, в «Трех коронах», вы мой гость, – заметил Томас. – Если хотите, можете искупаться в ванне с шампанским. Стивен чувствовал себя очень неловко, принимая гостеприимство человека, по всей видимости, не слишком то богатого, тогда как он мог бы позволить себе купить эту гостиницу за свои карманные деньги. Однако он подумал, что не имеет права мешать изъявлениям благодарности со стороны столь почтенного человека. Этот урок он усвоил, еще будучи свидетелем того, как отец донимал некоторых людей своей, иногда весьма обременительной, благотворительностью. – Думаю, что расходовать на такое дело шампанское – просто преступление. Надеюсь, позднее я смогу угостить вас всех вином в буфете гостиницы. – С удовольствием принимаем это приглашение, – сказал старший Фицджералд. – Я непременно пожелаю вам здоровья и долгих лет жизни. Эти слова вернули Стивена к жестокой реальности. Ничье доброе пожелание не сможет продлить его жизнь. Сразу потеряв аппетит, он встал: – Пойду посмотрю, как там чувствует себя Юпитер в здешней конюшне. – Я тоже пойду с вами, – вызвался Брайан. – Ты должен еще сделать уроки, – твердо сказала его мать. – Вы, Томас и Джессика, отправляйтесь на репетицию. Может быть, ты. Роза, проводишь мистера Аша в конюшню, а затем отведешь в гостиницу «Король Георг»… – Мария запнулась и, чуть помолчав, с некоторым замешательством добавила: – Если вы, конечно, хотели бы посмотреть на нашу работу. – Это самое большое мое желание, – искренне заявил Стивен. Он бывал за кулисами нескольких столичных театров, но никогда не видел, как репетируют бродячие актеры. Любопытно взглянуть, как они это делают. Розалинда встала, и они вместе вышли в залитый солнечными лучами двор. По пути к конюшне она сказала с веселыми искорками в глазах: – Надеюсь, что наш завтрак не показался вам чересчур сытным? Ее вопрос позабавил его. Любуясь, как играет солнце на ее золотисто рыжеватых волосах, он сказал: – Мне было приятно присутствовать на вашем завтраке. |
