— Прекрасно. У вас здесь весьма широкие возможности, подполковник.

— Кроме того, я хочу дать вам еще один совет. Но если вы, «ходячая кобура», попытаетесь когда-либо упомянуть мое имя в этой связи, я не премину заявить, что предложение исходило от вас.

— Сгораю от нетерпения услышать.

— Цели миссий, которые я выполнял для Пентагона и государственного департамента, совпадают. Это неизбежно. Иногда мне требуются чьи-то услуги. Бывает, что услуг ждут от меня. Круг общих интересов все расширяется, хотя, как исполнители, мы зачастую и не встречаемся.

— Мне противно цитировать самого себя, но все же спрошу: что вы хотите сказать?

— Я несу ответственность за очень крупный оперативный регион. Мне, моему учреждению, доверяют многие мужчины и женщины. Я хотел бы, чтобы все созданное мной сохранилось и после моего ухода. Но это не все. Больше всего я хочу, чтобы мои друзья, которых я знаю и которых не знаю, не пострадали. Хейвелок же способен нанести им удар. Он работал в Италии на адриатическом и лигурийском побережьях, в сферу его деятельности входила территория от Триеста на востоке до Гибралтара на западе. Он может спровоцировать месть моим людям. Не думаю, что один отставной, да к тому же безумный оперативник стоит того.

— Я тоже так не считаю.

— В таком случае уберите его. Не заберите, а уберите.

— Эти слова могли бы принадлежать и мне.

— Должен ли я считать, что уже услышал их от вас?

Человек из Вашингтона помолчал, а затем решительно произнес:

— Нет.

— Почему же?

— Потому что подобный акт приведет именно к тем последствиям, которых вы так опасаетесь.

— Исключено. У него не останется времени.

— Мы не можем быть в этом уверены. Если эта история ведет свое начало от Коста-Брава, то мы просто не знаем, что он припрятал в тайниках и где находятся его тайники. Хейвелок мог разместить документы в десятках стран и оставить инструкцию опубликовать их, если он не выйдет на связь в определенные сроки. За последние шесть недель он побывал в Лондоне, Амстердаме, Париже, Афинах и Риме. Почему, спрашивается? Имея возможность путешествовать по всему миру, располагая достаточными на то средствами, он возвращается в те города, где активно работал нелегалом. В этом определенно прослеживается какая-то система.

— Или простое совпадение. Он решил посетить знакомые места, ничего не опасаясь, потому что вышел из игры.

— Может, так, а может, нет.

— Я не совсем улавливаю логику ваших рассуждений. Ведь если вы заберете его, он не выйдет на связь в оговоренные сроки.

— Нам известны некоторые способы.

— Медицинские учреждения, как я догадываюсь? Лаборатории, где клиентов накачивают лекарствами, чтобы ослабить их волю и развязать язык?

— Именно.

— И все же вы не правы. Не знаю, видел ли он на самом деле эту вашу Каррас. Но это произошло в последние сутки. У него просто не было времени что-то предпринять. И было бы ложью с его стороны отрицать это.

— Вы что, ясновидец? Или это ваши догадки?

— Ни то, ни другое. Просто я основываюсь на фактах. Я видел человека в глубоком шоке, пережившего страшное потрясение. Кстати, я почти цитирую его. Случившееся не результат умственной аберрации. Это — реальность. Толкуя о тайниках или о том, что он мог бы предпринять, вы перепеваете мои слова, потому что они содержались в донесении. А я, в свою очередь, слышал эти слова от него. Хейвелок размышлял о том, что мог бы сделать, но не сделал.