С этими словами мент собрался идти, но я, малость прифигев от от такого ответа, как-то на автомате проявил настойчивость.

— Как не нужны, Климент Иванович? — я подшагнул к менту, вырастая перед ним, как настырный гриб после дождя.

В прежней жизни я был немаленького роста, а теперь вот привыкаю смотреть на рослых мужиков немного снизу вверх.

— Это как нужны, только наоборот, — сухо ответил он. — Емеля, проводи его.

И растворился в дверях здания, прежде коротко кивнув пацаненку в лаптях. Я так и остался стоять, глядя на хлопнувшую дверь.

— Во как… видишь, а ты говорил, люди нужны, — задумчиво протянул я. — Не особо и нужны, значит.

— Проходим, товарищ, не надо тут стоять, — милиционер на входе мигом потерял ко мне интерес.

Наверное, приказ Климента выполняет, подальше от здания меня спровадить. Я пожал плечами — ясно, понятно, ухожу, повторять не надо. И побрел по тротуару вверх по улице, ломая голову.

Как так-то? Думал, меня с руками оторвут, как горячий пирожок на вокзале. Рожа, что ли, моя начальнику не понравилась… что значит «не такой»? Молодой пацан, служить хочет и может, чего еще надо-то местному начальству на таком безрыбье, как сейчас? Херня на постном масле, чес слово. Не под настроение, похоже, попал я этому Клименту Ивановичу.

У меня же настроение испортилось. Я полагал, что вопрос с устройством в милицию — чистая формальность. А оно вон как вышло. Еще и проблемы-то никуда не делись. С отцом Лизки, с дядей Аркашей, с бандюками… Я хотел решить ворох проблем за раз, как гордиев узел разрубить, но не вышло. Ты какой-то не такой, вспомнилась детская дразнилка. У них, блин, людей валят, а они еще перебирают, такой — не такой, носом воротят! Знал бы этот Климент, от чего отказывается! У меня хоть и рожа молодая, а опыта вагон. Поднял бы Климент с моей помощью свою милицию на новый уровень, да так, что москвичи нервно бы в сторонке курили. Чуйка у товарища вообще не рабочая, а еще начальник.

Идя по улице, я размышлял, гоняя в голове целый ворох мыслей, когда из-за угла послышалось.

— Чи-чи!

Признаюсь, должен был среагировать, но я еще не до конца свыкся с физиологией нового тела. Поэтому, когда чья-то рука схватила меня за рукав и потянула в переулок, я лишь хлопал глазами — позднее зажигание.

Бандюки? Вычислили-таки, легки на помине…

Я не успел довести мысль до конца, как меня уже приперли спиной к стенке. Одной рукой удерживая, лишая пространства, а вот вторая рука вытащила револьвер. Прежде чем я успел что-то предпринять, холодный ствол уперся мне в лоб. Здравствуйте, я ваша тетя… Ты-то откуда здесь взялся?!

Передо мной стоял один из тех ментов, с которыми у нас сразу не заладилось вчера в ресторане. Тот здоровый детина, я ему еще головой дал по подбородку.

— Ты че творишь, — вполголоса проскрежетал он, будто имитируя звук скворчащего на сковородке масла.

— Че за беспредел? — прохрипел я, уж больно некомфортно ощущать локоть на своем кадыке.

— Слышь, беспредел, хватит дуру включать, ты куда сдрыснул, сказано же было сидеть на заднице ровно! Какого хрена ты нас подставляешь, куда побежал? Хочешь операцию завалить, а?

Ага, их тут двое, ну логично. Последние слова принадлежали главному.

— Напомню, ты мне хотел голову прострелить.

— Сейчас тебе башку и прострелю, если не скажешь, где Валет?! — взорвался здоровяк.

Главный наблюдал за потугами напарника со стороны, скрестив руки на груди. Я заметил, как он коротко кивнул, после чего здоровяк слегка ослабил усилие, чтобы мне стало легче дышать и проще говорить.