— Че, думаешь, мухлюю?

— Да нет, просто руки надо разминать.

— А…

Вася, к моему удивлению спорить не стал, живо согласился, я дал ему сдвинуть карту и показал туз. При выпадении туза колоду следовало перемешивать, а если «лбы» выпадают три раза подряд, то в банке удваивается ставка.

— Слухай, ну тогда с тебя еще портки, а я буденовку поставлю!

Я кивнул, раздал карты, видя, как блеснули у моего визави глаза. Хитрой выделки оказался Васька, некоторые карты у него были крапленые, и сейчас ему выпал хороший расклад. Ну, мы тоже не лыком шиты. Я притворился, что впервые играю в эту игру.

— Играю в темную, — предупредил я, не подымая карт.

— Рисковый! — Васька свои карты уже поднял, он первый начал торг. — Ставлю портянки!

Когда играешь в темную, твой визави обязан делать повышенную ставку, чем я и хотел воспользоваться. И вот всего через несколько ходов на кону стоял весь тот гардероб, который был у нас в наличии, а из лазарета проигравший выходил бы в одних трусах. Тогда мы начали вскрываться, не имея возможности продолжить торг.

Васька начал выкладывать карты, по одной — туз бубен, шаха (шестерка треф), и король бубен.

— Тридцать одно! — выложив карты, шулер довольно потер руки, предвкушая, как совсем скоро пойдет щеголять по Ростову в моих туфлях и костюме.

Ход был за мной, и я не растягивая резину, перевернул все три своих карты, которыми играл в темную.

Три лба — туз трефовый, туз червовый и туз пиковый. Васька смотрел на мои карты с открытым ртом.

— Это сколько, Вась? — спросил я под дурачка, прикидываясь, что не понимаю расклад.

В палате по-прежнему было тихо, но как-то по-особому.

— Че… — он вылупил глаза, сглотнул и нехотя озвучил сумму очков. — Тридцать три.

— Так ты, выходит, проиграл? — я удивленно вскинул брови.

Васька побледнел, схватил колоду, начал разглядывать карты. Пытался понять, как так произошло и почему его мухлеж не прошел. Ну не должна была у меня эта комбинация из трех лбов выпадать. Я, улыбаясь, наблюдал за ним, понимая, что парень в жизни не догадается о том, как мне выпали тузы. Неприятно, должно быть, осознавать, что ты остался без штанов? А сам сколько здесь народа без оных оставил! Ведь, судя по всему, не только здесь, мухлежник из Василия был вполне себе, а вот и на старуху бывает проруха. Может, поэтому никто и не хотел с ним играть?

— Может, еще сыграем? Хошь? — насмешливо поинтересовался я.

— Какой там еще, не подо что… — Васька озадаченно чесал макушку, не понимая, как так вышло, что новичок обыграл опытного шулера. — Думал, ты вообще в карты не умеешь!

— Новичкам всегда везет, — я пожал плечами. — А ты, что ли, поддавки решил устроить?

— Как же не умеет, он двух жиганов порезал, наверное, из-за карточного долга и повздорили, — буркнул переворачиваясь на другой бок, наш сосед, наблюдавший всё это время за игрой.

Тоже скажет, жиганы — так, шпана дворовая, которые собственного вида в зеркале боятся. Вообще, я смотрю, здесь про меня уже все знают. Интересно, кто растрезвонил? Медсестра? Впрочем, и хорошо — пусть знают да стороной обходят. Васька больше ничего не сказал. Лег на койку и долгое время пялился в потолок, убиваясь по проигрышу. Но одно я знал точно, мой выигрыш надолго отбил у него желание раскатывать дурачков в секу.

Я в прошлой жизни любого в отделе обыгрывал в картишки. Мы, правда, не под рубли играли, а под спички, на игрушечные, так сказать, ставки, но, начиная с одной, я быстро набирал себе целый коробок.