|
— Ну, говорите же, Атос! — нетерпеливо сказала незнакомка с карими глазами, рекомая белошвейка. — Удалось? — Частично, милая Мари, — сказал мужчина лет тридцати с грациозным поклоном, лишний раз убедившим, что д'Артаньян видит перед собой высокородного дворянина. — Письма я получил без особого труда, но здесь неожиданно объявился Рошфор, этот цепной пес кардинала… — Черт возьми! — воскликнула красавица совершенно по-мужски. Разговор опять-таки велся по-испански — обычная предосторожность в ту пору, призванная сохранить содержание беседы в тайне от окружающего простонародья. На сей раз д'Артаньян неведомо почему не спешил проявить благородство и сознаться во владении испанским. «В нем прямо-таки чувствуется вельможа, — лихорадочно пронеслось в голове у гасконца. — Но имя, имя! Атос… Это же не человеческое имя даже, это, кажется, название какой-то горы… Планше прав, продувная бестия, — здесь тайна, интрига, возможно, заговор!» — Атос, Портос, господа! — воскликнула незнакомка чуть ли не жалобно. — Это просто невыносимо! — И она добавила непринужденно: — Неужели не найдется человека, способного, наконец, перерезать ему глотку? Это благое пожелание, высказанное столь очаровательной особой прямо-таки небрежно, с безмятежной улыбкой на алых губках, окончательно отвратило д'Артаньяна от мысли громогласно признаться в знании испанского. Он успокоил свою совесть тем, что его действия никак нельзя было назвать подслушиванием украдкой, — все- таки он открыто стоял на галерее в полудюжине шагов от беседующих, так что нимало не погрешил против дворянской чести… — Будьте спокойны, сударыня, — прогудел великан, которого звали Портосом. — На сей раз ему, похоже, не уйти. Я приготовил ему хороший сюрприз на Амьенской дороге. Если только он не продал душу дьяволу, как предполагал однажды Арамис, все будет кончено в самом скором времени. Четыре мушкета — это, знаете ли, весомый аргумент. — Вот кстати, об Арамисе, — живо подхватила красавица. — Я полагала что сегодня его, наконец, увижу… Господа, не забывайте, что я женщина — и сгораю от любопытства самым беззастенчивым образом. Любая женщина на моем месте была бы заинтригована безмерно. Он засыпает меня отчаянными письмами так давно, что пора в конце концов сказать мне все в глаза, произнести эти признания вслух… и, быть может, получить награду за постоянство. В конце концов, мы живем не в рыцарские времена, и это обожание на расстоянии выглядит чуточку смешно… — Арамис ещё не вернулся из Мадрида, — вполголоса сказал Портос. — Тш-ш, Портос! — прошипел его спутник. — Будьте осторожнее, бога ради! — Но я же говорю по-испански, — с некоторой долей наивности сказал великан Портос. — Кто тут понимает по-испански? Атос вздохнул как-то очень уж привычно: — Портос, вы меня то ли умиляете, то ли огорчаете… По- испански, да… Но вы же явственно произнесли «Арамис» и «Мадрид», а это может натолкнуть кого-нибудь на размышления… — Кого? — жизнерадостно прогудел великан. — Кто из тех, кого мы сейчас видим вокруг нас, способен размышлять? Право же, Атос, вы сгущаете краски… — Пожалуй, — задумчиво отозвался Атос. |
