Все понятно. Йэн посетил «Гуся и собаку», поговорил с Брэмом и почувствовал, что его мужское самолюбие серьезно ущемили.

Джейси смягчилась.

— Что сказал Брэм? — спросила она.

Йэн пробормотал ругательство, снял шляпу, снова надел ее и потащил Джейси в тень деревьев.

— Давай хотя бы уйдем с солнцепека, — проворчал он.

Джейси спрятала улыбку. Бедный Йэн. Пострадал его имидж настоящего мужчины. Придется обращаться с ним очень осторожно.

Дойдя до лужайки, Джейси села по-турецки, Йэн остался стоять. Он снял шляпу — это уже кое-что, — но лицо его по-прежнему было непроницаемо, и без того слабая уверенность покинула Джейси.

— Так что же сказал тебе Маккалли? — стала допытываться она мягче, чем прежде.

Он снова выругался и посмотрел ей в глаза.

— Правила здесь установлены давно. Мужчина в душе сам себе хозяин, а его женщина не бегает по пивным и не затевает склоки.

Джейси передернулась.

— Я признаю, что бегала по пивным, но извиняться не собираюсь, так что не будем тратить на это время. А если под затеванием склок ты подразумеваешь историю с Глэдис Шифлет, это несправедливо. Ты знал о моих намерениях. Ты даже помог мне.

Наконец Йэн перестал топтаться рядом и присел перед Джейси. Не отрывая взгляда от ее лица, он отбросил шляпу в сторону.

— Я не об этом, — сказал он, с видимым усилием пытаясь быть дипломатичным. — Я говорю о собрании женщин.

Уже стало известно, подумала Джейси. Она вздохнула.

— Мне сказала об этом Сара Маккалли, — объяснила она. — Это не моя затея.

— Ну, может и не твоя, — сердито допустил Йэн. — Но семена готовящегося восстания посеяла ты.

Джейси застонала и прислонилась к стволу дерева, под которым сидела.

— Так решили мужчины Иоланды, не правда ли? — осведомилась она.

— Совершенно верно, — ответил Йэн. — И они готовы живьем спустить с меня шкуру за то, что я не следил за тобой. Они мои друзья, Джейси, я знаю этих людей всю жизнь. Их мнение мне не безразлично.

Ей очень хотелось помочь ему, очень, но она не знала как.

— И что ты хочешь, чтобы я сделала? — спросила она, касаясь его лица ладонями.

Йэн остыл уже настолько, что повернул голову и запечатлел на ладони Джейси поцелуй.

— Ничего такого, что пришлось бы тебе по душе, дорогая, — сказал он, подмигнув здоровым глазом.

Джейси стало не по себе, несмотря на изменение в настроении Йэна: положение было серьезным. Он был чутким человеком, но его представления о жизни были старомодными и прочно в нем укоренились. Нельзя было ждать, что он в корне переменится. Весь уклад его жизни требовал силы и упрямства. Со своей стороны, Джейси как раз начала обнаруживать в себе способность к переменам, и назад пути не было.

«Что, если ничего не получится?» — подумала она, и вопрос наполнил ее таким отчаянием, что из глаз брызнули слезы.

— Ты сожалеешь, что я приехала сюда? — спросила она.

Йэн дал ей выплакаться, и это среди прочего тоже укрепило ее любовь.

— Нет, девушка, — без колебаний ответил он. — Я бы ничего не захотел изменить. Хотя часто желал, чтобы ты была другой… кое в чем больше похожей на австралиек.

Его откровенность, как всегда, была немного неприятной.

— В чем именно, Йэн?

Он вздохнул.

— Я хотел бы быть главой семьи, как прежде, — сказал он.