Хотя Джейси понимала, что Йэн с удовольствием нашел бы выход самостоятельно, она из вредности проводила его до задней двери.

Спустившись с крыльца, он обернулся и посмотрел на нее, но поля шляпы и сумрак ночи скрывали выражение лица.

Так в молчании они простояли некоторое время. Джейси чувствовала глубокую печаль: она знала, что не нравится Йэну, но только встретившись с ним взглядом в гостиной, начала понимать, насколько сильна его антипатия.

В конце концов тишину нарушила Джейси: — Не беспокойся, Йэн, я не стану чинить тебе препятствий. Ты можешь приходить к воде… к своей воде, когда захочешь.

Его ответ прозвучал напряженно безжалостно:

— Хорошо.

Он забрался в свою колымагу и уехал.

Джейси села на ступеньку. Она не хочет выходить за Йэна Ярбро, убеждала она себя, нисколечко не хочет. Но тогда почему его резкий отказ так потряс ее, почему ей кажется, что ее душу словно отдали на растерзание своре диких собак?

Выехав за пределы видимости и слышимости обитателей Корробори-спрингс, Йэн остановил грузовик, вышел из него и швырнул шляпу на землю. Ему бы радоваться, потому что Джейк Тирнен только что спас его, отдав источники, но вместо этого он был зол на себя, на старого друга и на весь свет.

Он хотел Джейси каждой клеточкой своего тела, при мысли о ней как о жене кровь его закипала. Но он решил не поддаваться этим желаниям и потому обращался с Джейси так, словно ненавидел ее.

Но ведь это было неправдой, хотел он признаться в этом или нет.

Выругавшись, Йэн наклонился, поднял шляпу и швырнул ее в машину. Пусть его проклянут, разденут догола и окунут в дезинфицирующий раствор для овец, но он не вернется и не извинится. Когда последний раз он проделал это, она отплатила ему насмешкой.

Йэн снова сел за руль и погнал машину в сторону дома. Хоть время и позднее, у него еще много работы в конюшне.

Разнося лошадям корм и воду, он не мог не возвращаться в мыслях к воде Корробори-спрингс, и постепенно его настроение улучшилось. Насвистывая, он вошел в дом, чтобы умыться и съесть уже остывший ужин.

Алиса оставалась с Крисом до прихода Йэна. Она уже была готова сесть в автомобиль и ехать домой. Трейлер, или, как говорят в Австралии, фургон, в котором она жила вместе с дюжиной кошек, стоял на земле Йэна.

— Ну наконец-то ты вернулся, Йэн Ярбро, — проворчала она.

Как-то Алиса ездила в Америку и там сделала себе татуировку пониже правого плеча. Она изображала ковбоя, объезжающего жеребца. Йэну очень хотелось расспросить про татуировку, но он никак не мог собраться с духом.

— Мальчик уже давно умылся и лежит в кровати, — сказала Алиса, не дождавшись от Йэна ни слова.

Он отвел взгляд от ковбоя и жеребца и пошел к плите. Достав оттуда тарелку, Йэн с любопытством заглянул под закрывавшую ее фольгу.

— Не бранись, Алиса, — добродушно сказал он, направляясь к столу. — Это привилегия жён, а жены у меня, слава Богу, нет.

Пока. Слово пробилось из глубин подсознания, но Йэн старательно загнал его назад.

— Между прочим, чего это ты такой довольный? — поинтересовалась Алиса. Было ясно, что она никуда не поедет, пока не услышит полный отчет. — Твой свист был слышен от самой конюшни.

Йэн был голоден как волк. Он взял с тарелки куриную ножку и взглянул на нее с вожделением.

— Сегодня вечером Джейк Тирнен передал мне права на источники Корробори-спрингс, — сказал он, вгрызаясь в мясо и наблюдая за реакцией экономки.

— Что он сделал? — Ее интонация выражала скорее недоверие, чем вопрос. — Да не может быть! Джейк любит свою землю. Она принадлежала его родителям. Он пережил на ней пожары и наводнения…

Йэн прожевал кусок, вытер рот бумажной салфеткой, которую Алиса положила у его прибора, и нахмурился, впервые по-настоящему осознавая размер жертвы Джейка.