— А, вполне, вполне, — торопливо согласился грабитель, снимая платок, которым он повязал нижнюю часть лица, и убирая его в карман. — Надеюсь, и вы меня не видели?

— А вот вам не так повезло. Теперь объяснитесь, если сможете.

Грабитель пожал плечами, пытаясь перевести все в шутку.

— Я так, немножко развлекаюсь тут. Ваш…

— Грабежи на большой дороге — это не развлечение, осел. Начнем сначала. Говорите.

— Вы знаете, у меня пошла жуткая полоса неудач. Мне до зарезу нужны были деньги.

— А вам не приходило в голову попросить у отца? Не слышал, чтобы графа считали жмотом.

— Приходило. Но он черт знает как далеко отсюда, а я засел тут, ухаживаю за одной из дочек графа Уэдвиджвуда. Отец сам меня сюда послал. Он считает, что мне пора обзавестись семейством. Ну и что мне было делать? Я послал ему письмо, но он пока что не ответил. А я живу пока у Такереев, и моя хозяйка, чтоб ей, считает своим долгом каждый день показывать мне «лондонские достопримечательности», а вы знаете, что это такое. Те немногие деньги, которые у меня были, я проиграл в первый же уик-энд. Подумайте, разве я могу сказать леди Офелии, что на мели, когда я приехал завоевывать сердце одной из ее дочерей?

— Я вам скажу, что надо было выбирать другие «достопримечательности», а не игру на деньги. Советую вам так и поступить, потому что ваша работа в качестве бандита с большой дороги с сегодняшнего дня прекращается.

— Но она меня действительно развлекает.

— Не собираетесь ли вы со мной поспорить на эту тему, а?

В этих словах послышалась такая скрытая угроза, что Меган не стала бы обвинять грабителя в трусости, когда он торопливо успокоил Девлина:

— Нет, нет, и не думаю.

— И вы вернете все, что украли у этих добрых людей.

— Но я не могу этого сделать.

— Можете и сделаете.

— Да у меня их нет, понимаете ли. Так, мелочишка осталась. Прошлым вечером мы играли в одну азартную игру, а удача по-прежнему не повернулась ко мне лицом.

— И сколько?

— Восемьдесят фунтов.

Девлин неодобрительно хмыкнул, при этом он опустил руку в карман, потом подошел к грабителю и вложил ему в руку пачку ассигнаций. Молодой человек с благодарностью принял их, а Меган застыла, пораженная тем, что конюх может вот так просто выложить кому-то восемьдесят фунтов.

— Отнесете деньги в магистрат сегодня же ночью. Подбросите их с запиской, что вы, мол, поняли ошибочность своего поведения. Какие-нибудь трудности будут с этим?

— Нет-нет, сегодня же ночью сделаю.

— Хорошо, потому что иначе, если я не услышу от людей, что все возвращено, именно все, то нанесу визит вашему отцу. Мне не хочется этого делать. Старик плохо воспримет то, что я вынужден буду ему рассказать, а вам не понравится исход всего этого. Думаю, мы понимаем друг друга?

— Полностью. Мне очень жаль, что я доставил вам такие неприятности. Этого больше не будет… Я клянусь… Я…

Грабитель так и недоговорил, потому что Девлин исчез за деревьями так же неожиданно, как и появился. Меган больше нечего было здесь делать, и девушка направилась обратно, туда, где оставила сэра Эмброза. Но лицо ее было все время хмурым. Чем это конюх мог так застращать графского сынка?

Глава 22

Разговор между Девлином и юным денди, на время ставшим дорожным грабителем, разговор, свидетелем которого стала Меган, не давал ей покоя всю дорогу к дому. Конечно, она допускает, что есть много объяснений тому, откуда денди мог знать Девлина.