— И мы здесь тоже до потери сознания.

— Только не ври, что была на работе.

— Сам знаешь, что на работе! Что ты моей знакомой по телефону ответил?

— Ну это я так. Репутацию твою берегу.

— А где же мне, по-твоему, еще быть?

— Такая красоточка! — Лешка всегда считался тонким ценителем женской красоты. — Гуляешь, развлекаешься… И еще лапшу пыталась навешать: замуж выхожу…

— Все у тебя, Лешка, на один манер. Гуляешь — развлекаешься, красоточка, — улыбнулась я, тоже усаживаясь на свое историческое место. — А я действительно была на работе. Знаешь, почему задержалась? Вчера пораньше уйти пришлось — маму навещала.

— Да! А я все спросить собираюсь: ну и как она?

— Понемногу возвращается к жизни. Скоро уже выписывают.

— Ну, понятно… Вообще психиатрия — такое темное дело…

— Это уж точно! — Я почему-то опять с неприязнью подумала о музыкальном докторе. — И люди там темные работают! Вроде как-то лечат, а как — не поймешь. Хотя сейчас, кажется, все нормально, но сколько мы пережили кошмаров!

— Мне в Германии один доктор сказал: бесполезное дело душевные болезни лечить! Рано или поздно все на круги своя вернется.

— Тебе бы надо к матери съездить…

— Да я не отказываюсь?

— Ты только смотри, осторожно.

— Как осторожно-то? Опять какую-то чепуху придется болтать?

— Нет, что ты! Просто поговори с ней хорошо. Обрадуй, успокой…

— Ну ты даешь, Натали! И чем, по-твоему, я ее обрадую?!

— Расскажи ей что-нибудь о Германии. Как ты там живешь…

— Чего там в Германии? Пашешь как вол с утра до ночи. Да еще с квартирой!

А вот квартирные-то дела у меня абсолютно вылетели из головы! Я все обдумала, решила для себя, успокоилась и забыла.

— Насчет квартиры не беспокойся…

— Не беспокойся! Кому охота становиться бомжем?

— А что адвокат твой делает?

— Вот именно — адвокат! Ты понимаешь, как ни крути, а вся правота на стороне этого жучары.

— Какого еще жучары?

— Ну этого. Предыдущего хозяина!

— Как же так? Капошко сказал: доказать альянс старого владельца с псевдо-Вороновой… с той теткой, которая нам квартиру продавала, — элементарно.

— Это он сначала так говорил, — с несчастным видом объяснил Лешка. — Тетку эту теперь ищи-свищи. Доказывать нечего. У первого владельца все права.

— Когда мы договор подписывали, Капошко уверял, доказать — пара пустяков!

— Пара-тройка… — машинально проговорил Лешка. — Зато на днях позвонил мне и дал понять: ни на что-то, господин хороший, не надейтесь.

— Так прямо и сказал?

— Ну, почти.

— Ты перепугался и приехал?

— А кто бы на моем месте не перепугался?!

Лешка, Лешка! Только одни страхи есть для тебя — твои персональные-собственные, в остальном — трава не расти! Но старших братьев, как родителей, как родину и судьбу, как многое другое, к сожалению, не выбирают. А своему родному брату, да и вообще своему ближнему, я просто обязана помочь. Тем более мне это сейчас ничего не стоит…

Помогу, помогу — успеется! Сначала пусть примерит на себя тяжелые обстоятельства.