То ли это шутки ее воображения, то ли он стал больше, чем утром? Лори чувствовала себя этакой шарообразной женщиной, все увеличивающейся, в размерах.

— Все смотрят на мой живот. — Она сделала паузу, указывая на то, что когда-то было ее талией. — Почему, если женщина беременна, люди не могут не смотреть на ее живот?

Он взглянул на нее. Глаза Лори всегда нравились ему. Ее глаза и ее улыбка.

— Это не так.

Лори знала, что он говорит это, чтобы успокоить ее.

— Так, так. — Она отставила два серебряных прибора. — Мне кажется, все смотрят на мой живот, ожидая какого-то события. Вероятно, думают, что я грохнусь в обморок.

Он выбросил пустой контейнер и поставил перед ней другой. Там лежали сухарики в сырном соусе.

— Может быть, тебе кажется, они ждут этого, потому что ты сама это чувствуешь?

Она подвинула сухарики на середину стола.

— Так кто из нас занимается психоанализом?

— Я юрист. А это опыт, — напомнил ей Кэрсон. Придвинув стул, Лори села. Он развернул стул спинкой к ней. Как ковбой, который собрался бежать по дорожке с препятствиями.

— Да, ты юрист. Так и есть, господин Судья. — Она изучала его лицо с минуту, думая о том, как он выглядел, когда повез ее на своей машине в Центр. Интересно, считает ли он ее надоедливой, когда она об этом напоминает.

— Ты когда-нибудь сожалел о том, что избрал для себя такой путь?

Сначала ему казалось, что да. Когда Кэрсон получал диплом, он думал, что это как раз то, чему хочет посвятить свою жизнь. Но работа в суде, где Кэрсон всегда сочувствовал своим подзащитным, не задумываясь, является ли человек действительно невиновным, никогда ему по-настоящему не нравилась.

Только после того, как ему удалось поменять работу, он понял, что поступает правильно.

— Нет, — сказал он. — Честно говоря, нет. Может быть, потому, что у меня не оставалось на это времени. — Он коротко рассмеялся. — Уж если кто-то и сожалел, так это Жаклин.

Ее протесты стали невыносимы. Кэрсон увидел ее характер во всей красе, а ведь в эту женщину он был влюблен. Это было резкое пробуждение ото сна.

— Моя работа в Центре ей совсем не нравилась.

Он не хотел больше говорить на эту тему. Он ничего не чувствовал. Как будто все это произошло не с ним и не в его временном отрезке.

— Надеюсь, сейчас у нее есть то, чего она хочет.

Лори не хотела, чтобы он так оставил эту тему.

— Ну и?.. — Она взяла еду с тарелки. Ее лицо выражало любопытство.

— А я тебе не говорил?

— Кэрсон, ты ничего не рассказываешь без впрыскивания дозы адреналина.

В любом случае это были старые дела, более чем шестимесячной давности.

— Сейчас она вышла замуж за какого-то пластического хирурга из Беверли-Хиллз. Имеет дом в Бел-Айр, домоправительницу и все, о чем она раньше только мечтала.

Лори почувствовала, как стена поднимается снова. Кэрсон словно от нее отгораживался. Она взяла его за руку.

— Всё, не считая хорошего человека.

Кэрсон пожал плечами. Смущенный ее прикосновением, он отдернул руку.

— Я его проверил. Я все еще поддерживаю связи с моей старой фирмой «Пи Аи». Ее новый муж — вполне приличный парень.

— Зачем тебе было его проверять? — Возможно, подумала она, у него все еще были чувства к своей бывшей жене, которые он не хотел показывать.

— Если он живет с моей дочкой, у него не должно быть скелетов в шкафу.

Лори должна была догадаться. Она видела его с детьми в Центре, сурового и очень надежного.