— Напрасно ты иронизируешь, — вновь заговорила Марийка, когда помада была уже наложена, и можно было шевелить губами, — Как это ни печально, но мы с тобой такие же люди, как и все.

— Ну и что?

— А то, что все наши проблемы уже возникали у кого-то до нас. Грех не воспользоваться этим. Глупо было бы не учиться на чужих шишках.

— Что же говорят тебе чужие шишки о нас? — не в силах скрыть презрительность в интонации, спросил Игорь.

— Говорят, что все в порядке, — Марийка снова была спокойна и оптимистична, — У большинства семей после первых шести месяцев совместной жизни вдруг появляются признаки взаимного раздражения. Так и должно быть. Розовые очки, дарованные нам влюбленностью, спадают, и мы проходим период адаптации к объективному облику партнера.

— На самом деле я оказался грубым животным? — уже не сдерживая смеха, поинтересовался Игорь, — Тебя сильно пугает мой объективный облик?

— Не слишком, — невозмутимо ответила Марийка, — Но, честно говоря, есть немножко. Как и тебя — мой, судя по всему. Но это пройдет. Обычно люди быстро адаптируются. Нужно просто перетерпеть. Вообще, основа любой семьи — терпимость.

Разговор уже не казался Игорю смешным. С горечью и почти неприкрытой враждебностью смотрел он на Марийку. Что же должно было произойти внутри этой очаровательной головки, чтобы она стала говорить такое? То есть как это «перетерпеть»? Если людям плохо — нужно что-то менять. Зачем жить семьёй, если отношения базируются лишь на умении терпеть друг друга? Раньше Игорю казалось, что они с Марийкой вместе, потому что им хорошо от этого… Лично ему, Игорю, хорошо. Удобно, спокойно и уютно. А ей, оказывается, приходится терпеть… Обижало, как ни странно, не отношение Марийки к нему, Игорю, а сам её подход к семейной жизни.

— Тебя послушать, так получается, будто ты дома, словно на работе.

— Ну, уж, не на отдыхе, — Марийка собрала волосы в высокий хвост, чем окончательно завершила перевоплощение симпатичной мягкой девчонки в строгую и энергичную учительницу, — Да не смотри ты на меня так… Совместная жизнь — действительно довольно тяжелый труд. Но не стоит раздувать из этого трагедию. Справимся. Все справляются, и мы справимся.

— А зачем? — Игорь не выдержал, — Зачем справляться, если можно не жить с теми, кого с трудом терпишь?

— Знаешь, ты ведь и сам думаешь так же, как и я. Просто боишься признаться. Хочешь оставить на себе маску наивного идеалиста. Детство кончилось, Игорь! Пора не страшиться увидеть жизнь такой, какая она есть, — Марийка заботливо улыбнулась, и это показалось Игорю фальшью.

Он вдруг понял, что чтение подобных моралей приносит Марийке самореализацию. Возможно, там, в компании лицейских учителей, «руссичка», как за глаза именовали Марию ученики, вела подобные беседы постоянно. Может даже, не таясь, обсуждала проблемы, возникающие в её с Игорем жизни. Игорь внутренне передернулся, почувствовав себя униженным.

— Так вот, — продолжала Марийка, застегивая змейку на модных сапожках с высоким каблуком. Несмотря на завистливые взгляды коллег, обувь эта всё же была совершенно неудобной, и Марийке приходилось хранить в классе сменные туфли, дабы давать ногам периодический отдых, — Все мы заложники собственных животных корней, и это нельзя не учитывать. Ученые провели эксперимент: посадили в одну клетку двух голубей и стали наблюдать за их способностью ужиться вместе. Казалось бы, голуби — символ мира и любви — должны стать образцом благожелательного отношения друг к другу. Знаешь, что с ними случилось?

Игорь хотел гордо промолчать, показывая, что не собирается вникать в весь этот бред.