Но Славка моментально перебил меня.

- Не напрягайся, старик! - лучезарно улыбнулся он. - Я тебе друг и двоюродный брат, я помогу, верь! Ты хотел сказать: как печенег, Жмухин. Верно?

- Верно... - удивленно пробормотал я, и опять мне подумалось, что Славка куда умнее, чем обычно кажется.

- Так чего же мучиться? - беспечно сказал Славка. - Берем с этих многоуважаемых полок восьмой том сочинений А.П. Чехова, открываем его на рассказе "Печенег", и что же мы видим? Мы видим, как весьма и весьма несимпатичный обитатель Российской империи Иван Абрамыч Жмухин, отставной казачий офицер, беседует с другим, несколько более симпатичным обитателем той же империи. И узнает этот самый Жмухин, что его собеседник - вегетарианец, и даже, в общем-то, одобряет его: "Что ж? Это хорошо. Не все же резать и стрелять, знаете ли, надо когда-нибудь и угомониться, дать покой и тварям". Но дальше этот малопочтенный субъект интересуется примерно тем же, чем и я... Это ты правильно подметил, старик! Берет он проблему несколько более узко, в субъективно-эмоциональном плане, но суть от этого не меняется...

- А ну-ка, прочти! - заинтересовался Виктор. - Не помню что-то.

Славка начал читать хрипловатым баском, изображая "печенега":

- "Я все это понимаю очень хорошо... только вот одного, признаться, не могу понять: если, положим, знаете ли, все люди перестанут есть мясо, то куда денутся тогда домашние животные, например, куры, гуси?

- Куры и гуси будут жить на воле, как дикие.

- Теперь понимаю. В самом деле, живут вороны и галки и обходятся же без нас. Да... И куры, и гуси, и зайчики, все будут жить на воле, радоваться, знаете ли, и бога прославлять, и не будут они нас бояться. Настанет мир и тишина. Только вот, знаете ли, одного не могу понять, - продолжал Жмухин, взглянув на ветчину. - Со свиньями как быть? Куда их?

- И они так же, как все, то есть и они на воле.

- Так. Да. Но позвольте, ведь если их не резать, то они размножатся, знаете ли, тогда прощайся с лугами и огородами. Ведь свинья, ежели пустить ее на волю и не присмотреть за ней, все вам попортит в один день. Свинья и есть свинья, и недаром ее свиньей прозвали..." Ну и дальше он все насчет свиней беспокоится: они ему всю картину будущего мирного сосуществования портят, сказал Славка, полистав книгу. - "Время, когда люди не будут убивать друг друга и животных, рано или поздно настанет, иначе и быть не может, и он воображал себе это время и ясно представлял самого себя, живущего в мире со всеми животными, и вдруг опять вспомнил про свиней, и у него в голове все перепуталось". И опять он к этому своему разнесчастному гостю пристает: "Конечно, я понимаю. Всякое животное должно жить на свободе, пользоваться жизнью; только не понимаю, как может свинья ходить, где ей угодно без присмотра..." Ну вот! - Славка отложил Чехова. - Старик Жмухин - не орел, что и говорить. И со свиньями у него определенно были какие-то личные счеты. Но если на современном уровне рассмотреть эту проблему, так что получается?

- Действительно! - Это заговорил долго молчавший Роберт. - Свиньи - это что! А вот, например, медведи или тигры там всякие? У людей всемирный коммунизм будет, но тигру этого ведь не втолкуешь?

- Втолкуем! - не то в шутку, не то всерьез пообещал Виктор. - Обучим разговаривать, как вот Барса...

Славка покатился со смеху.

- Ну и красотища будет, если все они заговорят, представляю! Но толку-то что? Люди сколько тысяч лет разговаривают и даже пишут, а все никак не сговорятся между собой. Думаешь, медведи и тигры умнее нас окажутся?

- Тоже не исключено, - весело ответил Виктор: Славку он явно не принимал всерьез, хоть тот и говорил о довольно существенных проблемах. - Дельфины уже, по-видимому, умнее нас. По крайней мере, порядочнее и благороднее...

- Простаки они, твои дельфины! Это ж надо - так доверять людям!

- Ну и что? Я сам простак не меньше.