— Они к тебе приезжали?

— Оба, прямо к входной двери, Брайс. Девушка позвонила Чери, и она сказала им, что одна в доме. Так что они сами попались в ловушку. Ладно, я пойду посмотрю, как идут дела.

Он скрылся в ночной темноте, оставив свет включенным.

— Ужасно, ужасно, — прошептала Пегги.

Она подползла ко мне поближе, и я едва успел сказать ей, где лежит напильник, как вернулся Уэбер вместе с двумя парнями. Тот, что пониже, курил сигару и был в морской фуражке, которую я видел на Стэне Чейзе. Лицом он напоминал толстого сонного хорька. Второй, которого Морис звал Беном, был выше меня ростом, с веснушчатым, красным опухшим лицом, с удивленным выражением голубых глаз и короткими рыжими волосами.

— Отнесите ее на одну из коек, — приказал Уэбер.

— С удовольствием, — ответил хорек. — Открой рот, крошка.

Она не разжимала губ, и они вдвоем пытались раздвинуть их большими пальцами рук. Когда им это все-таки удалось, хорек затолкал ей в рот синюю искусственную губку и закрепил ее с помощью бельевой веревки. Она издавала невнятные сдавленные звуки, пока они волокли ее наружу. Верзила пробормотал что-то хорьку, потом взял ее на руки и без всякого усилия понес дальше.

Морис и хорек вдвоем вынесли тело Чейза. Морис взял его под мышки, а хорек тащил за ноги. Минут на десять меня оставили одного.

Десять минут могут быть очень, очень долгими. Горькими, мрачными и долгими. Одна часть моего сознания восхищалась дерзким планом Уэбера. Правда, он совершил несколько ошибок и сам поставил под угрозу ту роскошную жизнь, которой добился с помощью шантажа. Видимо, после того, как его долгие годы считали дураком, он находил удовлетворение в мысли, что все остальное человечество глупее его. (Я пытался вытащить наружу напильник и приспособить его как-нибудь к работе.)

К этим ошибкам его привела излишняя самоуверенность. Он считал себя достаточно умным, чтобы совершить убийство и спрятать концы в воду. А теперь ему пришлось признать, что дело не выгорело и он должен покинуть свой уголок рая. Впрочем, позже он сумеет возместить свои потери. Как только он окажется далеко отсюда и вне подозрений, его денежная машина заработает снова.

Я легко мог поставить себя на место тех людей, которых он столь искусно шантажировал. Они допустили тактический просчет. Он поймал их с поличным. Все, что им оставалось, это отдать ему то, что он просит, и молить Бога, чтобы он жил как можно дольше. Забота о нем стала чем-то вроде страхования бизнеса — минимальные затраты, если сравнивать их с общей стоимостью фирмы. Если они были людьми умными, то, наверное, радовались, что их шантажирует человек, не жаждущий власти и карьеры в их собственной структуре. На самом деле издержки были совсем невелики. Земля, дом и яхта находились в собственности «Старр дивелопмент», ликвидация которой впоследствии позволит вернуть почти весь затраченный капитал. Ежемесячные выплаты наличными вряд ли составляли больше двух тысяч долларов — капля в море для нелегального бизнеса в масштабах любого муниципалитета.

Он заставил их обеспечить ему жизнь, которую всегда хотел вести, и они должны были благодарить судьбу, что его потребности оказались так невелики. Он мог навредить им гораздо сильнее.

Моя объективность простиралась так далеко, что я мог заметить даже некоторую параллель между его существованием и той жизнью, которую вел я сам. Каждый по-своему — мы оба предпочли уйти с арены жизни. Разве что его средства достижения цели погрязнее.

Продолжая упражняться в объективности, я представил себе, что будет дальше. Сейчас воскресный вечер, прошла неделя с той ветреной ночи, когда Чарли появился под окном моей спальни. Возможно, пройдет еще неделя, прежде чем появится сообщение об исчезновении «Королевы моря».