— Насколько плохи дела с твоим проектом?

Трой пальцем начертил крест на могиле пивной банки.

— Дела обстоят следующим образом. Мы арендовали двадцать щитов. Пятьдесят долларов в месяц за штуку. Контракт на три года. Компания вывесок определила для них места и установила. Расходы на рекламу — тысяча долларов в месяц. Это хорошие щиты. На них изображены мои участки такими, какими они со временем будут. Черт, я показывал тебе один из них. Ну, и мы задержали платежи по аренде. По контракту, если ты задерживаешь платежи, надо заплатить сразу всю сумму. Так что «Вывески Равенны» передали дело своим юристам. Они требуют двадцать шесть тысяч баксов, которых у меня нет. Если я в ближайшее время их не достану, они сдадут щиты в аренду кому-нибудь другому, а я все же останусь им должен — корпорация останется должна. Нам пришлось приостановить рекламу в прессе. Мы не можем подписать документы, пока покупатель не заплатит наличными, чтобы мы смогли передать их на погашение кредита.

— Банковский займ?

— Они не дают займы под землю, только под наши подписи. И только на основе личного баланса. А мы все вложили в эту авантюру.

— Все?

— Кроме дома, яхты, машин и небольшой суммы денег.

— Как ты умудрился попасть в такую переделку?

— Я был чересчур большим оптимистом. Думал, что смогу провести одновременно все инженерные работы. Так дешевле.

— А ты не мог разрабатывать один небольшой участок за другим?

— О, Майк, перестань…

— Сколько тебе понадобится, чтобы решить проблему?

— Двести семьдесят пять тысяч. С такими деньгами можно будет оплатить расходы на окончание работ в секторе Вестпорт-роуд: там триста участков. Прибыль от них после выплаты закладных покроет расходы на следующий сектор.

Внимательно наблюдая за ним, Майк проговорил:

— Вчера вечером Роб Рэйнс сказал мне, что ты скоро потеряешь последнюю рубашку и, если кто-нибудь решится вступить с тобой в дело, он тоже все потеряет. Он сказал, что, если ты обратишься ко мне за деньгами, он устроит мне встречу с Кори Как-его-там и они мне все разъяснят.

Голова Троя резко дернулась, но рука неподвижно лежала на могиле пивной банки.

— Значит, Рэйнс тоже в деле!

— В каком деле?

— Хаас хотел бы прибрать к рукам весь проект. Я не прошу тебя вкладывать деньги, Майк, я вообще тебя ни о чем не прошу. — Его лицо изменилось, губа отвисла. — Думаю, что меня это вообще не волнует. Думаю, что мне просто наплевать на то, что может произойти.

— Как тогда, в Нью-Йорке?

— Точно так как в Нью-Йорке. Я всегда могу сделать три быстрых рывка, но меня заносит на повороте.

— Жалость к себе?

— Самоанализ, Майк. — Трой отвернулся. Закопал пальцы в песок, потом сжал руку так, что костяшки побелели. Без всякого выражения он сказал: — Это похоже на Нью-Йорк еще в одном смысле, Майк.

— В каком?

— Джеранна Роули в городе.

Майку показалось, что его ударили под дых.

— Что ты сказал?

— То, что слышал. Не знаю, где она была. Где-то на Западе. В журнале по строительству была статья обо мне. Небольшая колонка. Мелкий строитель с новыми идеями. Что-то в этом роде. — Его голос был безжизненным. — Так случается. Она даже статью-то эту увидела только через год. Она прочитала ее около четырех месяцев назад, когда ходила к чертову дантисту. И приехала сюда в феврале. Она живет на Равенна-Ки — в «Коттеджах Шелдер». Она позвонила мне в офис. Я… я встретился с ней.