Я сделал все, что она велела.

— Вид у тебя что надо, — ухмыльнулся я. — Что касается твоего настроения, то ему можно только позавидовать.

— Давай еще немного поплаваем. Я хочу тебе кое-что показать.

Я плыл следом за ней, пока она не повернулась и не указала мне на берег. Я тоже ее увидел — высокую белую водонапорную башню, сиявшую на фоне густо-синего утреннего неба.

— Цивилизация? — спросила она.

— Я не знаю, как далеко мы от Бока. Это может быть остров Лакоста или один из маленьких клочков суши на Сосновых островах.

— Дорогой, я знаю, что нам срочно нужно найти телефон, рассказать обо всем, что произошло, и все такое прочее, но мне очень хочется остаться здесь. Ты не думаешь, что у меня странные причуды? Если бы здесь можно было получить чашку кофе, я бы никогда отсюда не ушла.

— Мы сюда еще вернемся.

— Правда? На «Меньшем зле»? Ты обещаешь?

— Обещаю. Торжественно клянусь, что…

Я остановился, увидев ее руку. Я поймал ее за запястье, которое она попыталась у меня вырвать. Я увидел на тыльной стороне ее руки несколько красных безобразных пятен, покрытых свежей коркой.

— Что это за следы?

— Сейчас уже совсем не болит, правда.

— Значит, так он заставил тебя говорить?

— Да.

— Сигареты?

— Его чертовы сигары.

— Шесть ожогов, Пегги. Шесть ужасных ожогов!

— События развивались так, милый. Четыре раза я выдержала, на пятом упала в обморок, а шестой развязал мне язык.

— И ты называла себя трусихой?

— Да, ведь я все-таки заговорила, Сэм. Боже мой, ему даже не пришлось задавать мне вопросы. Я выболтала все сама. Я рассказала ему про все, о чем мы с тобой говорили.

Я прикоснулся губами к ее руке. Заметив, что у меня защипало в глазах, я резко повернулся и поплыл к берегу так быстро, как только мог, чувствуя, как в моих мышцах словно распрямляются тонкие горячие проволочки. Плаванье меня немного взбодрило. В двадцати футах от берега Пегги стала меня догонять, но, когда она оказалась рядом, я схватил ее за руку, окунул ее в воду с головой и в конце концов выскочил на берег первым.

Я быстро пробежал по пляжу и натянул брюки.

— Ты грязный обманщик! — вопила она сзади.

Я повернулся и посмотрел на нее с улыбкой. Она лежала на песке, приподняв голову над водой.

— Принеси мне мою рубашку!

— Подойди сюда сама, вежливо попроси, и тогда я подумаю, стоит ли давать тебе мою рубашку.

— Сэм!

— Ты зря теряешь время, крошка.

Она бросила на меня сердитый взгляд и в конце концов встала из воды. Поначалу она пыталась закрываться руками, но потом сказала: «А, ладно, к черту все это». Закинув руки, она взбила на голове мокрые волосы, расправила плечи и зашагала ко мне по длинному пологому склону берега, сперва смущаясь, а потом гордо подняв голову.

Она шла под ярким утренним солнцем, на фоне ярко-синего моря за спиной, вся усыпанная капельками воды, грациозная и сильная, слегка склонив голову к плечу, сохраняя серьезный вид и не отрывая от меня взгляда. Подойдя ко мне, она сделала глубокий вдох, отчего приподнялись кверху ее маленькие, золотистые, безупречные груди.

— Ты имеешь право смотреть на то, что целиком и навеки принадлежит тебе, Сэм, — сказала она. — Вести себя по-другому было бы просто глупо.

Целиком и навеки.