Яша навалился рукой на столик и захрапел. Лека перекинула его на нижнюю полку – мужик спал мертвецким пьяным сном. Она поднялась наверх и поцеловала Демида в щеку. А потом свернулась на свободном матрасе и заснула под мерный стук колес.

    * * *

    Турция оказалась совсем не такой, как представляла ее Лека. Вполне цивилизованная, почти европейская страна. Бесконечные вывески с английскими, коряво написанными названиями. Кварталы высоких панельных домов. Даже местные жители выглядели как-то не по-турецки: женщины были красивы и хорошо одеты, мужчины улыбчивы и разговорчивы. Но стоило свернуть в старые кварталы, и Восток обступал тебя со всех сторон. В этих узких улочках, мощенных серым камнем, лезущих в гору и петляющих как попало, с их домиками со вторыми этажами, выступающими над мостовой, с зазывалами, хватающими за руки, с дымным ароматом люля-кебаба и жареных бараньих лопаток, витал многовековой дух шумного базара. Торговали везде – где попало и чем попало. Стоило только остановить взгляд на лице какого-нибудь продавца из обжорного ряда, как ты оказывался в плену. «Русски мадам, дэвушк, бей-эфенди, ван миныт, свэжи лаваш! Кушыйт!» Ладный усатый молодец кидал на тарелку аппетитную лепешку, бросал сверху кучу зелени и поливал каким-то ароматным соусом. Расторопный парнишка с треугольным подносом и стаканчиками с чаем тут же выныривал из толпы. Стоило все это копейки, и бывалые «челноки» посмеивались над Лекой и Демой, набивающими свои желудки всякими вкусностями на каждом углу. Особенно старался Демид – отощав за недели вынужденного поста, он не знал никакой меры, норовя попробовать любое блюдо, которое попадалось ему на глаза.

    Сам Яша с коллегами был озабочен другим. Ежеминутно останавливались они рядом с очередным темпераментным брюнетом и перебрасывались фразами на невероятной смеси английского, турецкого и русского языков. Впрочем, кажется, дельцы понимали друг друга с полуслова. Разговор мог длиться минут двадцать – самым трудным делом было вырваться из рук продавца. Каждый из них считал, что если вы сказали ему хоть три слова, то сделали серьезную заявку на то, чтобы купить у него партию обуви, или французской косметики местного производства, или хотя бы связку эксклюзивных часов «Ролекс», слепленных на подпольной фабрике в Малайзии.

    – Алла, а почему Яков сам ищет? – Лека обратилась к одной из «челночниц» – пышнотелой даме средних лет, перекрашенной в блондинку. – Он же постоянно сюда катается. У него что, нет постоянных поставщиков?

    – Да были. Вчера звонили, так они такую цену заломили, козлы, что и связываться не стоит. Плевать! Им же хуже! Здесь таких, как они, море. Только свистни. Сама увидишь.

    Наконец Толик, приятель Яши, нашел то, что нужно. Около автостанции, носившей замечательное название «Отобюс дуракы», к нему подрулил потрепанный «шевроле» с двумя джигитами-седоками. «Кожа сумка, – выпалил один из них, – очен хорош, куртка, рьемен. Едым?» – «Хау мач? – Толик сделал характерное движение пальцами. – Почем шмотки-то?» – «Дешев, очен дешев! – Турок заговорщически улыбнулся, блеснув золотыми зубами. – Фэктори!»

    – Толян, это то, что надо! – Яша толкнул локтем приятеля. – На фабрику зовет. Там со скидкой возьмем.

    Все впятером загрузились в огромный дребезжащий «шевроле». Алла при этом каким-то образом оказалась на переднем сиденье, между жизнерадостными хозяевами. Лека отметила, что полненькая, крашенная под блондинку Алла вызывала у местных мужчин просто пожар страсти в глазах, чем она весьма беззастенчиво пользовалась при торговле, сбавляя цену до бесстыдно низкой.