Оп-па на? Значит, не так уж моя ситуация и плоха, как я думал?

 — У меня приказ свыше, — заявил Стрельников, отчего я невольно нахмурился. Ведь никому не понравится осознание того факта, что под тебя намеренно стали копать не из-за самодеятельности определённого сотрудника, а уже кого-то из «ВЭБ». Значит, мои худшие подозрения про особо ретивых и убежденных в ведомстве внутренней безопасности оправдались.

 — Кто отдал приказ? Имя, — сощурила глазки преподавательница.

 — Я не могу разглашать подобного уровня информацию... — попробовал уйти от ответа оперативник. Хотя, казалось бы, с чего бы это ему так делать?

 — Вы получили разрешение от директрисы? — скрестила женщина руки под грудью.

 Мужчина промолчал, чем с головой выдал себя. Видать, интриги, что плетутся между администрацией «Куба» и пешками «ВЭБ» более ожесточённые, чем я мог себе даже представить.

 — Значит, мы на этом закончили. Господин Марк, пройдёмте ко мне в кабинет, — указала мне подбородком Кристина на дверь.

 — Мы еще не закончили, — возразил оперативник.

 — Нет, вы закончили. Не забывайте, что любые процедуры с вашей стороны касательно вмешательства в работу академии необходимо подтверждать у педсовета, а также у Виктории Громовой лично. В противном случае, любой сотрудник «Куба» имеет полное право не подчиниться, — произнесла женщина, когда я уже оказался по ее правое плечо, с интересом рассматривая Стрельникова.

 Глаза на его шлеме обратились в две линии, что явно отображало его недовольство и нежелание следовать словам женщины, однако, регламент уже был не на его стороне, а потому дальнейшее сопротивление станет провоцированием конфликта между структурами.

 — Что же, пусть так. Начальство будет проинформировано о ваших словах, госпожа Рубцова. Господин Ливен, было приятно иметь с вами дело. Надеюсь, мы еще встретимся, — склонил голову мужчина, поднявшись со стула и попрощавшись с нами.

 Значит, он принял свое поражение сегодня, решив таким нехитрым образом ретироваться и переложить нависший надо мной вопрос в верхнюю инстанцию, не желая совершать поспешных поступков, идя поперек планов своего «начальства».

 Умно, чего уж тут сказать.

 — Не могу сказать того же. Хотелось бы верить, что это наша последняя встреча, — ответил я оперативнику.

 — Очень навряд ли, господин Марк, — покачал головой мужчина.

 — На этом мы откланяемся. Впредь, прошу, занимайтесь СВОЕЙ работой, оперативник, — напоследок бросила Кристина, позволив мне первым выйти в коридор, через двух моих недавних конвоиров, что удостоили наш дуэт только безразличным взглядом, — Идём.

 Последние слова уже были обращены ко мне, и я послушно последовал за преподавательницей, параллельно с тем размышляя над тем, что вообще только что произошло.

 А вырисовывалась презабавная картина.

 На «Куб» совершено нападение, к делу привлекают «ВЭБ» и его оперативников, что снуют тут и там в поисках зацепок, проводя опросы персонала и студентов, но с личного уведомления директрисы.

 И всё бы ничего, но кто-то в этом ведомстве явно теперь видел во мне источник проблем или же вознамерился, воспользовавшись ситуацией, свести старые счеты.

 Очередной отголосок Гражданской или что-то иное? Так или иначе, становилось очевидно, что от спецслужб добра можно теперь и не ждать, или ожидать в том или ином поступке двойное дно.

 Проколись я сейчас или вызови еще больше подозрений, то на меня действительно могли повесить обвинение в сотрудничестве с террористами. И, сомневаюсь, что даже Громова спасла бы меня в таком случае.