Однако, и сбросить на меня всех собак «ВЭБ» просто так не способен, что говорит о том, что они не так уж и всесильны, как могло показаться со стороны.

 Мне только требовалось действовать более аккуратно и не попадаться на мелочах и тогда, в теории, меня нельзя будет вырвать из-под опеки директрисы некоторое время. Другой вопрос, что делать, когда я выпущусь из академии?

 Смогу ли я тогда уже сдержать нападки «ВЭБ», которые могут и не прекратиться, а лишь выждать необходимый им момент?

 В сознании всплыл образ Алисы Романовой. Хватит ли даже ее влияния, чтобы остановить посягательство кого-то из верхов «ВЭБ» в сторону меня и моего рода.

 С такими перспективами хочешь или не хочешь, но задумаешься о новой войне против всего света. Зубы сжались до тихого треска эмали, в груди словно начал работать маленький реактор, что постепенно подпитывался все прорастающей злобой на всех и вся.

 Из раза в раз... Снова и снова! Уже который раз меня тычут носом в собственное происхождение и грехи тех, кого уже не осталось!

 Хотелось напиться, выместить на чем-нибудь свою ярость, что всё копилась с каждым подобным моментом. Плевать было на то, что окружающие обо мне думали, как относились, но когда от слов переходят к действиям исключительно на своих домыслах...

 Это злило, раздражало, заставляло ответить так, как от тебя того ожидали. Но ведь нельзя. Стоит дать слабину, позволить чувствам взять верх над рассудком и здравомыслием, то тогда точно уже спустят всех собак на меня.

 Подобное сводило с ума, подтачивало даже меня, побуждая с каждым сражением поступать всё более яростнее, безжалостнее и безумнее, забывая обо всём на свете.

 Выходило так, что раз я не мог прекратить нападки своих врагов в свой адрес, то мне лишь оставалось... сделать так, чтобы они боялись тронуть меня и тех последствий, что наступят следом за очередной провокацией в мой адрес.

 Мои недруги обязаны омыться кровью с ног до головы, если осмелятся перейти черту. И для подобного требовалась небольшая демонстрация. Достаточная, чтобы хотя бы вынудить противников задуматься о том, с кем им предстоит вступить в конфликт.

 Мне нужна была битва, кровавая и жестокая. Полная смертей и горя.

 Я жаждал новой войны.

 — Если подобное вдруг снова произойдёт, то немедленно сообщай мне или любому другому преподавателю академии, — не оборачиваясь, произнесла Кристина.

 Я отвлёкся от своих невеселых мыслей, обратив свой взор на спину молодой женщины, на плечах которой небрежно висел пиджак.

 Если честно, после только что произошедшего я не знал, как к ней относиться. В первую нашу встречу она едва ли не завуалированно меня унизила, имея явно какую-то обиду на меня или мой род.

 Во время бойни в подземелье мы друг друга и не встречали по сути, исключая разговора с Громовой на базе магов-разведчиков. И даже тогда ее поведение не выказывало и намека на радушие.

 Тогда почему... почему она мне сейчас помогла?

 — Ты всё понял? — так и не дождавшись от меня ответа, она резко остановилась и обернулась в мою сторону.

 Я молча продолжал буравить ее неопределённым взглядом, но всё же соизволил кивнуть.

 — Да, ясно и четко, — произнёс я, заполучив в ответ дежурный моток головы уже от Рубцовой.

 Мы снова продолжили идти по коридорам, пока так и не дошли до учительской, где я и встретился впервые с Кристиной Сергеевной.

 Пройдя в помещение следом за блондинкой, я сразу подметил, что ситуация в кабинете стала еще хуже, чем в прошлый раз.

 Теперь повсюду, куда доходил мой взгляд, виднелись стопки книг едва ли не до потолка, некоторые из них были разрушены, образовав просто большие кучи макулатуры.